Начать свои размышления по этому поводу мне хотелось бы со слов народовольца, каторжника, академика АН СССР Н. Мороза, которые он приводит в своей книге «Значение политических убийств»: «Теракт, о котором никто не узнал – не состоялся».
Современные СМИ являются мощным психологическим оружием, и некорректное информирование о терактах, катастрофах и экстремальных событиях может нанести обществу серьезный вред. Большое значение имеют терминология сообщений, правила проведения репортажей и интервью. В погоне за яркими образами СМИ часто подыгрывают террористам, называя, например, террористов-смертников шахидами.
Использование этого термина ведет к разжиганию религиозной вражды, создает у мусульман ощущение состояния войны с иноверцами, поскольку шахид в исламе совсем не воин – смертник. Для поднятия собственного статуса террористы используют самоназвания «полевой командир», «бригадный генерал», «военный трибунал»; в СМИ постоянно используется термин «война с терроризмом». Министр по международному развитию Великобритании Х. Бенн, например, недавно предложил даже ввести запрет на словосочетание «война с терроризмом», так как термин «война» увеличивает собственную значимость террористов.
Очень важными являются правила проведения интервью. Цитирование террористов может способствовать передаче кодовых сообщений сообщникам. Поэтому инструкция BBC, например, указывает, что журналист не должен пользоваться языком террористов как своим собственным. Опубликование интервью с террористами является главной задачей терактов. Поэтому, когда решение об интервью принимается медиа-компанией, «должна быть уверенность в том, что публичный интерес к этому интервью перевешивает возмущение и оскорбление, которые такое интервью может вызвать у аудитории» (инструкция № 18 ВВС).
Определенные ограничения должны быть наложены на интервью, которые журналисты берут у людей, находящихся в шоковом состоянии после теракта или катастрофы. Под воздействием таких интервью население невольно начинает испытывать те же ощущения, что и жертвы трагедии, что способствует распространению депрессивно-невротических настроений в обществе.
Сея таким образом неуверенность и страх, СМИ помогают террористам. Украинские СМИ не придерживаются необходимых ограничений. Достаточно вспомнить растерянного после метания яйца Януковича в больнице, которого показали практически все телеканалы. Большое значение имеет тактика поведения журналистов при предупреждениях об угрозе теракта.BBC, например, не сообщает о ложных случаях заложенной бомбы.
Громадный вред наносят репортажи с места событий. Достаточно вспомнить Скныливскую трагедию, когда военный самолет, упавший на толпу, десятки раз показывался всеми украинскими телеканалами. Этот случай продемонстрировал, как будут вести себя украинские СМИ в случае теракта. Разрушение двух башен-близнецов 11 сентября, картина ужаса, показанная в прямом эфире, резко увеличила частоту психических заболеваний, как в США, так и по всему миру. Кроме того, был нанесен прямой ущерб американской экономике. Обрушения двух зданий стоимостью в несколько миллиардов долларов произвело столь сильное впечатление на зарубежных инвесторов, что иностранные инвестиции в США в 2002 году упали на 77% по сравнению 2001 годом: со $131 миллиарда до $30.
Кроме того, этот факт красноречиво свидетельствует о том, что терроризм - проблема глобальная. Существует конвенция, запрещающая показ в СМИ военнопленных. Вероятно, для защиты общества следует принять аналогичные меры и в отношении жертв терактов и катастроф. СМИ могут быть передаточным механизмом от террористов к обществу, а мировоззрение журналистов, расценивающих теракт как сенсацию, мало отличается от убеждений террористов. В то же время правильно организованное сотрудничество со средствами массовой информации превращает их в достаточно эффективный инструмент упреждающего воздействия на терроризм.
Изложенное выше показывает, что определенное ограничение свободы распространения информации о терроризме, экстремизме и катастрофах необходимо, но проводить его надо не нарушая Декларацию прав человека и другие постулаты демократического общества. При этом возникает серьезное противоречие между ограничением свободы информации и принципами демократии. Решение проблемы нетривиально, так как любое государство старается засекретить все, выдавая лишь те сведения, которые выгодны конкретным чиновникам. Поэтому нельзя передоверять им право на такие ограничения.
С другой стороны, обладая взрывоопасной информацией, нельзя выдавать ее в эфир, так она может причинить вред и заложникам, и операции по их обезвреживанию, а террористы получают трибуну для распространения своих требований, то есть то, ради чего они и организовали свой теракт. Должна существовать система ограничений, которую добровольно взяло бы на себя журналистское сообщество. Самоограничение будет более действенным, чем ограничения, введенные законом. Но журналисты должны осмыслить самоограничения, прежде чем взять их на себя, они должны верить в правильность ограничения. В этом смысле конвенция, подписанная журналистами, хотя и не будет иметь статуса закона, может оказаться более действенной, чем закон.
Должна измениться психология: когда свобода слова была фетишем, добыть запретную информацию и сделать ее достоянием всех было доблестью. Когда информация становится оружием, нужно не раз подумать, выгодна ли такая доблесть. Во многих странах уже существуют и выполняются антитеррористические конвенции, но не в Украине.
Большой проблемой является изменение законодательства в области СМИ с целью борьбы с терроризмом. В России, например, после терактов изменение законодательства привело к конституционному сворачиванию всех постсоветских демократических завоеваний. В Украине тоже есть Закон «О борьбе с терроризмом» от 20 марта 2003 года, N 638-IV. Закон имел «своей целью защиту государства и общества», однако широта принятых в нем формулировок очень настораживает. В понятие террористической деятельности включенa(см. ст.1) «терористична діяльність – діяльність, яка охоплює: … пропаганду і поширення ідеології терроризму».
Таким образом, к незаконной деятельности было отнесено распространение идеологии терроризма, пусть даже с целью его критики. В соответствии с этой статьей нашего закона публикация известного интервью Басаева американской телекомпании АВС является преступлением.
Правительство России заявило протест по поводу этого интервью, но реакция правительства США продемонстрировала, насколько высоко ценится свобода слова в этой стране. Представитель Госдепартамента заявил, что «Показ интервью является конституционным правом американского СМИ, и мы не играем никакой роли в решении о показе интервью». Он признал также, что ранее Белый дом призывал американские телекомпании ограничить распространение видеозаписей с Усамой бен Ладеном. Однако окончательное решение всегда остается за журналистами.
Великобритания так же, прежде всего, думает о свободе слова.
После теракта в Лондоне 7 июля 2005 г. правительством был предложен Законопроект по борьбе с терроризмом, который, в частности, содержал «запрет на восхваление терроризма». Однако законопроект не получил поддержки в обеих палатах британского парламента.
Палата лордов неоднократно отвергала эту законодательную инициативу, заявляя, что раздел, содержащий запрет на восхваление терроризма, создает угрозу свободе слова и способствует «неэффективному авторитаризму». Одобрила она это положение лишь в марте следующего года после того, как в Великобритании появились плакаты, прославляющие атаковавших Лондон террористов в ходе организованных британскими мусульманами протестов по всей стране против карикатур на пророка Мухаммеда.
Здесь как раз и заключается принципиальная разница между демократическим и нашим, согласно действующему законодательству, подходами к данной проблеме. В демократичном обществе ограничение независимости СМИ считается опаснее терроризма. Даже в аналогичном законе Российской Федерации «О борьбе с терроризмом» (от 9 июля 1998 года) нет такой широты и всеохватности. Он запрещает пропаганду и подстрекательство к терроризму) (Ст.15. Информирование общественности о террористической акции: не допускается распространение информации …служащей пропаганде или оправданию терроризма и экстремизма).
Есть в нашем законе и другие опасные неточности. В частности, запрещается распространение через средства массовой информации или другим способом (например, на кухне соседу) информации, которая:
- «может …. создать угрозу жизни и здоровью …других людей за пределами района проведения антитеррористической операции»
- «призывает к сопротивлению проведения антитеррористической операции «(например, такой как на Дубровке, где мирных граждан погибло в пять раз больше, чем террористов)
- «содержит данные о предметах, которые могут быть использованы для совершения актов технологического терроризма». Поскольку таких предметов великое множество – от спор сибирской язвы, которые можно распылить в метро, и до автомобилей, в которые могут заложить взрывчатку, то СМИ априори будут виноваты.
Однако, несмотря на явное несовершенство закона, были внесены соответствующие изменения в фундаментальные нормативно-правовые акты Украины, определяющие баланс между правами человека и полномочиями правоохранительных органов. Например, ч.5 ст.14-1 Уголовно-процессуального кодекса позволила прослушивать телефонные разговоры без решения суда, ст.7 Закона Украины «Про оперативно-розшукову діяльність» позволила передавать другим государствам информацию и получать за это убежище.
Естественно, такие подходы не согласуются с европейскими стандартами и неприемлемы для страны, которая является членом Совета Европы (СЕ). Органами СЕ разработаны конвенции, декларации, резолюции и рекомендации, посвященные проблеме медиа и терроризма. В 1996 году СЕ принял Рекомендацию №R (96) 4 и «Декларацию о защите журналистов в ситуациях конфликта и напряжения»; Комитет министров СЕ 11.07.2002 г. создал «Руководство по вопросам прав человека и борьбы против терроризма», в марте 2005 г . – Декларацию о свободе выражения и информации в контексте борьбы против терроризма. 20 июня с.г. Парламентская Ассамблея СЕ (ПАСЕ) представила Рекомендацию «Медиа и терроризм».
Все они отличаются тем, что ограничения свободы информации ПАСЕ рекомендует размещать в кодексах этического поведения работников СМИ, а не в законах. Этот подход противоположен ЗУ « О борьбе с терроризмом» N 638-IV.
Одной из основных причин такого подхода является тот факт, что существует нерешенная проблема в определении понятия терроризма. Проиллюстрируем ее следующим образом. На заседании ПАСЕ в октябре 2004 г. в докладе Мониторингового комитета Ассамблеи г.Ж. Дюре отметила: «Нельзя путать варварский терроризм с законным сопротивлением притеснителям. Алжир освобождался от французской оккупации легитимно. Законным было и французское движение сопротивления против гитлеровской Германии, хотя нацисты называли его бойцов террористами».
То же самое можно сказать о партизанском движении против фашистов и воинов УПА против НКВД. По поводу определения понятия терроризма в международном праве нет единогласия, поэтому все изложенное для СМИ носят рекомендательный характер. Таким образом, закон Украины о борьбе с терроризмом можно легко использовать в борьбе со свободой слова и независимостью СМИ. Это очень опасный для украинской демократии закон.
Юрий Гребенчук
Спасибі за Вашу активність, Ваше питання буде розглянуто модераторами найближчим часом
