На выборах 8 апреля в парламент Венгрии правящая партия «Фидес» премьера Виктора Орбана положила на лопатки своих соперников. По иронии судьбы победу Орбану – одному из самых жестких оппонентов официального Киева – принесли «зарубежные венгры», среди которых и граждане Украины.
Как проходили эти выборы на Закарпатье, почему Киев теряет свои позиции в этом регионе, кому симпатизирует местное население и возможен ли здесь «донбасский» или «крымский» сценарий – в репортаже «Украинской правды» из приграничного курортного городка Берегово.
По предварительным данным, политсила Орбана в блоке с Христианско-демократической народной партией получила 2/3 голосов в парламенте. Второе место – у крайне правой партии «Йоббик». Третье – у объединения социалистов и партии «Диалог во имя Венгрии».
Голосование в Украине проходило на двух спецучастках в Ужгороде и Берегово. Открытым остается вопрос, сколько же жителей Закарпатья приняли в нем участие?
Как пояснил УП руководитель венгерского консульства в Берегове Силади Матьяш, 8 апреля в этом 25-тысячном городе проголосовало до 2 тысяч человек. По его словам, допускались только те, кто имеет постоянное место проживания в Венгрии. Хотя наш опрос избирателей в Берегово возле участков показал, что это далеко не так.
Для остальных венгров Закарпатья, без постоянного места жительства в Венгрии, также была организована возможность проголосовать заранее. В течение двух недель они могли получить пакет документов и бюллетени по почте. Количество закарпатцев, воспользовавшихся такой опцией, Силади Матьяш называть не стал.
В то же время источник УП в Береговской райгосадминистрации сообщил, что по самым скромным оценкам в венгерских выборах приняли участие до 30 тысяч жителей Закарпатья – около 2,5% всех закарпатцев или 25% местных венгров. Что заставило их прийти на участки, выясняла УП.
В Венгрию – как на Оболонь
На улице Габора Бетлена, князя Трансильвании и короля Венгрии, береговчанин Виктор неспешно белит клумбу напротив своего дома. Ничуть не стесняясь в выражениях, он размышляет вслух о судьбах родины.
– Вот сейчас сяду на велосипед, и поеду, на **й (показывает в сторону границы с Венгрией – УП)! – объясняет он преимущества жизни в Берегове, откуда до границы с ЕС всего семь километров. – Это все равно, что ты в Киеве на Оболонь съездил.
Виктор родился в Харькове, учился в Донецке, работал шофером при посольстве СССР в бывшей Чехословакии. Потом оказался на Закарпатье. Женился на местной венгерке, получил второе гражданство.
– Посмотри, – кивает Виктор на свежую брусчатку. – Кто ее сделал, как думаешь? Или выйди в центр, увидишь большое о**ительное здание. Оно валилося. (Виктор имеет в виду здание Закарпатского венгерского института – УП).
Этот Орбан Витька (Виктор Орбан – УП), понимаешь, приедет, пройдет, посмотрит – и поликлинику у нас сделают. Все!
Чтобы доходчиво объяснить, кто здесь в большем авторитете – официальный Будапешт или Киев, мужчина прибегает к аллегории.
– Я тебе так скажу: ты сирота, к примеру, мама алкашка, папа алкаш, – предлагает включить воображение Виктор. – Приходит соседка, покупает тебе спортивный костюм. Кроссовки покупает. Покушать дает конкретно да еще и 50 гривен.
Вот так и мы. Что мы оттуда получили (из Киева – УП)? Да ни **я! О нас вообще забыли.
Прощаясь, Виктор признается: Орбан – «the best». Поэтому 8 апреля Виктор из Берегово будет среди тех, кто пойдет в консульство. Он отдаст свой голос за партию «Фидес», правящую по ту сторону границы, и своего зарубежного тезку.
– А на украинские выборы, как и на советские, не хожу. Ну, за кого голосовать? За Юлию или за того, кто коров целует?! – разводит он руками, и зачем-то поздравляет с Рождеством в этот предпасхальный день.
«Хочу быть белым человеком»
– Я пришел сюда, чтобы выбрали тех, кто выступает за венгерских людей и их существование за границей, – говорит тихо коренной береговчанин Аттила, выйдя в воскресный день из внутреннего дворика консульства Венгрии.
Он появляется на избирательном спецучастке около полудня вместе с маленьким сыном. Мужчина не признается, за кого отдал голос. Как все собравшиеся тут, он скрывает лицо от камеры и просит о конфиденциальности.
– За украинскими политиками не так часто наблюдаю, как за венгерскими, – делится он. – Я хоть и гражданин Украины, но родился венгром. Мой родной язык – венгерский, на нем дома все разговаривали. С другой стороны, я, конечно, не забываю, где живу, и все, что нас касается, решается в Верховной Раде.
У меня есть два старших сына за границей. У них всегда было убеждение вернуться сюда. Но в последнее время желание пропадает, потому что они видят, как нацменьшинствам начинают навязывать некоторые вещи.
Местная жительница Катя на венгерских выборах не новичок. Первый раз она голосовала в 2014 году. Открыто о своих политических предпочтениях не говорит. Но когда слышит фамилию Орбана, расплывается в улыбке, которая выдает ее с потрохами.
– Я здесь, чтобы у мадьяров все было хорошо. Всегда вникаю только в мадьярскую политику. Орбан помогает очень. У детей парты есть нормальные, учебники, отопление. Если б не он, тут ничего не было. Мои дети в венгерской школе учатся, и дальше в Венгрию пойдут. А туй шо? – озирается по сторонам Катя, но не находит ответ на свой простой вопрос.
Выйдя из комнаты для голосования, пенсионер Иван просит зажигалку. Он делает одну затяжку за другой, и словно оправдывается.
– Я венгр, родился в 53-м Солотвино, учился в Черкассах, работал учителем физкультуры в Ивано-Франковске, – вспоминает Иван свою жизнь. – Жена – украинка. Трое детей, все за рубежом. Для них эти выборы очень важны.
Орбан? Эмм, кхм… Ну, «Йоббика» я точно не хочу. Это – Жириновский-2.
По словам Ивана, который говорит на чистом русском, он, как и многие тут, знает несколько языков: родной венгерский, украинский и даже румынский. Таких как Иван здесь немало. Хотя много и тех, кто разговаривает только на венгерском.
– Послушайте сюда, – продолжает он. – Сейчас унижение венгров идет, хотя большинство из них было за Порошенко. Это ненормальное явление. Не хочу, чтобы меня ущемляли. Я в Украине не второстепенный человек. Хочу быть белым человеком.
– Ну, шо вы туй допрос устроил? – вклинивается в разговор Ласло, мужчина средних лет. – Мадьяры мы. Поставьте себя на наше место. Нам шо, Гройсман шем-то помог? Нам шо – сидеть дома, ждать следующего года, выборов украинских? Конечно, мне Орбан дороже, чем Гройсман, говорю, как есть.
– А я не думаю, что все на Орбане сошлось, что только он будет помогать на Закарпатье. Думаю, любая партия (венгерская – УП) не оставит венгров в Украине, – говорит молодой парень Омельян.
– Ты, наверное, за «Йоббик» голосовал? – спрашивают у него.
– Да я много лет в Голландии жил, – игнорирует он вопрос. – За политикой не очень следил. У меня невеста в Венгрии. Планирую туда ехать. Можно сказать, что эти выборы вопрос моего будущего, моей девушки.
Сколько «стоит» лояльность?
Разговоры о растущем влиянии Будапешта на жизнь приграничных земель Закарпатья – не преувеличение. Денег венгры не жалеют даже на проекты, которые не касаются напрямую «зарубежных соотечественников».
В качестве доказательства знающие люди отведут вас к памятнику Шевченко в Берегово, и расскажут то, чего не прочтешь на постаменте. К стыду местных патриотов, открытие монумента на 25-ю годовщину Независимости стало возможным благодаря соседям из Европы.
Средства вначале пытались собрать своими силами: подключили учителей, общественников, предпринимателей и даже идейных контрабандистов. Вышло всего $8 тысяч, а нужно было почти в три раза больше. Недостающую сумму нашли в венгерских организациях.
– В прошлом году в наш район зашло как минимум €3 миллиона из-за границы, – рассказывает УП один из чиновников Береговской райгосадминистрации. – Это то, что мы точно знаем. По финансовым потокам, идущим через разные фонды и структуры, много закрытой информации.
В 2017-м венгры начали приводить в порядок ФАПы, есть проекты по ремонту садиков. Они запустили программу помощи учителям, врачам. Дают деньги, чтобы специалисты отсюда не уезжали. Для местной власти это даже хорошо. Тут и так страшный кадровый голод, за год из больниц уволились до 150 человек.
Как рассказывают местные, перед 1 сентября в венгерских школах Закарпатья родителям выдают примерно по $100 «на учебники» вне зависимости от национальности. А выплаты учителям в течение года составляют в общей сложности $300.
– Зачем Будапешту так вкладываться? – уточняю у чиновника.
– Там прекрасно понимают: если венгры уйдут из Закарпатья, то потеряют здесь политическое влияние, – поясняет он. – У них, к примеру, есть программа помощи бизнесу. Местным с венгерским гражданством выплачивают по €10 тысяч, но с условием: развивать свое дело они должны на Закарпатье.
В 2017-м в рамках этой программы в нашем районе открылся 381 частный предприниматель.
«Як бути патріотом?»
Почти шизофреническая для Украины, но все же реальность: нынешний премьер-министр Венгрии, который находится в контрах с официальным Киевом, для многих в Берегове – уважаемая персона.
– Орбан – добрий політик, за свій народ вболіває, – говорит пенсионер Владимир Григор. – Крім того, що вєнгри мають пенсію 400 евро, він ще Закарпаттю допомагає. Тут за нього, за «Фідес» відсотків 90 на виборах.
От хвалебных од венгерским политикам мужчина вмиг переходит к критике украинских. Он загорается, как спичка, вспоминая свое светлое прошлое.
– Вибачте, при комуністах був садізм, тоталітаризм, але ми краще у десять раз жили. У мене було б зараз 132 рублі комуністичної пенсії. Ми бачимо, як живуть мадяри, словаки, чехи. Оця Україна від 91-го року – з пустого у порожнє, багато болтовні, толку абсолютно ніякого. Як бути патріотом? Я не знаю, ви ото мені скажіть! – возмущается старик.
Такие настроения не редки среди здешних пенсионеров. Но, тем не менее, уезжать отсюда они не хотят.
– Мне туй добре, я туй родился, здесь и умру, – говорит с акцентом 67-летняя Мария Пантьо. – Знаете, я очень любила, когда русские (СССР – УП) здесь были. Лучше было жизнь. Нормальная зарплата, знаете.
– Но я и теперь не жалуюсь, – добавляет спешно женщина, поглядывая в сторону СБУ, прокуратуры и милиции, расположенных рядом с ее домом улице Иштвана Сечени.
Историю своей жизни Мария Пантьо рассказывает, высунувшись прямо из окна своей квартиры на первом этаже.. Родилась она в Берегове. Отец – местный украинец. Мама – венгерка.
Пантьо 36 лет отработала диспетчером автоколонны, за что получает теперь 2 тысячи гривен пенсии.
– Но в Венгрию я никогда не хотела,– утверждает она. – Знаете, если я тут выйду на улицу, со мной даже кусты здороваются. А если туда поеду, «гуцулка» буду, «украинка» буду. Тут меня весь город знает.
– Ой, очень тяжело живется лекарство очень дорогое, понимаете? – говорит еще одна пенсионерка Анна Пушкаш.
Несмотря на жалобы, она выглядит бодро и эффектно. Бордовый берет, ухоженные фиолетовые волосы, плащ и яркий шарф – с такой внешностью нужно пить кофе на Монмартре. Хотя с пенсией Анны в 1 300 гривен это нереально. Оставаться на плаву ей помогают дети: дочка живет в Дебрецене 20 лет, а сын – в Будапеште уже 25.
– Мы с мужем вдвоем тут теперь. Он ни за что не хочет туда идти. Он там умирать не хочет. Да и моя душа здесь, – отмечает женщина.
Но те, кто моложе, думают иначе. Лицеистка Рейка Кун готова уехать из Украины сразу же после окончания 11-го класса.
– Відчуваю себе угоркою. Хочемо з подругою в Угорщину йти. Там нам лепше. Там своя культура, там лепше прожити. Тут нам важче порозуміти українську мову. А там наша рідна, – поясняет она.
«От одного «старшего брата» не избавились, а под боком другой»
Олег Супруненко, местный блогер, журналист и активист говорит, что существует определенный штамп «Берегово – венгерская столица Украины». Хотя на самом деле город, как это ни странно звучит для приезжего, далеко не такой венгерский, как раньше.
– Если до 90-х тут жили около 70% венгров, то теперь – около 50%. Меняется менталитет, сам город. Венгры уезжают. Много продают домов, – объясняет он.
По мнению Супруненко, угрозы повторения «донбасского сценария» на Закарпатье нет. Несмотря на все сложности и особенности региона, а также попытки Кремля и ФСБ расшатать ситуацию.
– Нам нужно смотреть на вещи реально, – предлагает он. – Действительно, венгры – не самые большие патриоты Украины или тех стран, где они еще проживают. Но они – лояльные граждане стран, нашедших с ними общий язык. Там, где на них начинают давить, лишать прав, они могут превратиться в «пятую колонну».
Большинство понимают, что нет никаких оснований мечтать про «Великую Венгрию». У них есть простое желание уберечь свою идентичность. Они не хотят, чтобы их называли «украинцами венгерского происхождения». Они называют себя «мадьярами». Считать это опасностью для Украины нет оснований.
Прямо на этих словах Олега на башне Костела реформаторов в центре Берегова начинают настойчиво звенеть колокола. В 200 метрах от реставрированной башни-звонницы, на которой реет венгерский флаг, находится памятный знак погибшим на киевском Майдане и в АТО.
Сюда иногда приходит 63-летний Вячеслав Карнаухов, уроженец Самары, бывший советский офицер, который в 2014-м пошел в добробаты и вернулся с нашивкой «Азова».
Придя с войны на Донбассе, Вячеслав стал смотреть другими глазами на город, в котором прожил 30 лет. Да и в целом на ситуацию в стране.
– Почему на нашей державной установе (на мэрии города Берегово – УП) висит чужой прапор? – недоумевает ветеран. – Дома вешай, не раскачивай лодку! Вы в Венгрии увидите украинское высшее учебное заведение? У нас везде ставят прапоры Украины и Венгрии. Дружба, говорят. Какая дружба? Это работа Кремля! Они специально все делают, чтобы завести народ.
Обо всем, что происходит в последние годы на Закарпатье, Вячеслав Карнаухов рассказывает откровенно уставшим голосом. Бывший танкист, сейчас он вынужден работать на заправке «пистолетчиком», и мечтает вернуться в окопы к побратимам. Туда, где нужно действовать, а не размышлять.
– Возможен ли тут «крымский вариант»? – переспрашивает Вячеслав. Он смотрит влажными глазами на стенд с фотографиями погибших, делает паузу и отвечает: «Возможен, если власть и дальше будет в аморфном состоянии. Мы еще от одного «старшего брата» не избавились, а тут под боком другой. Да сделайте же вы так, чтобы венгры ехали сюда работать, а не наоборот!».
Спасибі за Вашу активність, Ваше питання буде розглянуто модераторами найближчим часом
