Недавно был в дивном музее. Дивным хотя бы, потому что он создан в основном героическими усилиями всего лишь двух людей – мужа и жены Верескул. А дважды дивный, потому, что эти два подвижника и фаната создали не просто какой-то этнографический музейчик кустарных промыслов, а громадный музеище стратегической авиации дальнего действия.
Правда, странно выглядит музей и еще более странна его короткая история. На небольшом пятачке под безжалостным полтавским солнцем томятся громадные, безупречные и могучие летающие крейсера, каждый из которых мог стать летучим кошмаром для самой мощной страны с самыми современными системами ПВО. Новая геополитическая реальность сделала их ненужными в военном плане. Но они могли бы стать уникальными летающими лабораториями, воздушными научными центрами, учебными базами или основой безошибочной метеорологии.
Однако чей-то бредово-коммерческий разум сказал одно слово «Резать!». И на эти самые совершенные в мире машины, на эту воплощенную мечту многих поколений конструкторов, дизайнеров и ученых ринулись несметные полчища мародеров.
Одни из них – словно вороны-падальщики, которые сперва выклевывают у жертвы самое ценное в мозгах: гипоталамус - ринулись в кабины пилотов, выворачивая паяльниками из мозга лайнеров - уникальных управляющих, навигационных систем – спайки, сочленения драгоценных металлов: платину, золото и цирконий. Другие по-волчьи рвали злыми кусачками серебряные легкие лайнеров - аккумуляторы батарей. Третьи, как гиены, вгрызались амброзивными пилами в позвоночники летающих крепостей – громадные несущие титановые балки, являющиеся осью каждого летучего гиганта.
А снаружи просто бесчинствовали подвыпившие «прапора», которые живьем сдирали с беззащитных мастодонтов кожу - безупречную алюминиевую обшивку. И с высоты полета все это, наверное, напоминало мгновенное обгладывание стаей обезумевших от крови пираний смертельно раненого буйвола, оказавшегося на роковой переправе…
Так несколько лет назад в нашей стране проходила «конверсия». К счастью, на ее пути встало несколько пилотов и штурманов. Они не использовали девятитонные дьявольские бомбы - «разрушители кварталов» - из своего арсенала; крылатые ракеты, способные пробить оборону любого авианосца; самые скоростные в мире турильные пулеметы. Они просто встали вокруг нескольких своих машин, насколько хватило их цепочки, и, отбиваясь от резиновых дубинок и тупорылых берцев, спасли столько машин, сколько смогли.
И вот сейчас эти запредельные, стратосферные – похожие больше на НЛО, чем на самолеты, - летающие аппараты все-таки собрались в близкую компанию в этом фактически частном и созданном на аматорские деньги музее. Вместе в бывшим командиром полка проникли в жаркое чрево лидера гигантов - ТУ-160 – и заварили кофеек в штатном стационарном кофейном автомате летающей крепости.
Это был, наверное, самый необычный кофе в моей жизни. Я спросил: «А может быть и этот надо дорезать? Можно купить несколько квартир для бездомных до сих пор бывших пилотов». А он ответил: «Лучше мы себя разрежем на органы и продадим, чтоб было, где жить нашим женам и детям»…
Потом я еще много сотен километров ехал на машине по Украине. Километров за пятьсот поездки мне встретилось по пути пять или шесть кафе под названием «Полет». Но почему-то ни одного под названием, например, «Езда». Так, видимо, устроен человек, что он всегда мечтает не об обыденном, не о рутинном, не о приземленном. Человек всегда мечтает о необычном, ярком, неземном. Поэтому, правильнее, наверное, сказать, что человек растет, когда летает во сне. Но зато нация растет, когда летает наяву.
Дмитрий Выдрин
