Вольфганг Шойбле: Краха Евросоюза не будет

Министра финансов Германии Вольфганга Шойбле называют отцом самых решительных программ экономической консолидации Евросоюза, предлагаемых в последнее время. Как известно, в ЕС продолжается долговой и общеэкономический кризис, и в объединении идут острые дискуссии насчет дальнейших антикризисных мер. Ранее уже были созданы, в частности, Европейский фонд финансовой стабильности и Европейский стабилизационный механизм. А недавний октябрьский саммит руководства Евросоюза предпринял новые шаги в направлении унификации финансовой и бюджетной политики стран-членов.

Так, Германия выступает за максимальный контроль Брюсселя во всех финансовых сферах еврозоны. По словам экспертов, ранее члены ЕС самостоятельно формировали национальные бюджеты и программы внешних заимствований. При этом фактически только внутренние правительства следили, насколько государство в финансовых операциях соответствует нормам европейского валютного союза (основные нормативы – дефицит госбюджета не должен превышать 3% ВВП, госдолг должен быть менее 60% ВВП). В результате зона евро была полностью разбалансирована, и задачи восстановления позиций данной валюты легли на наиболее сильные страны региона, прежде всего на Германию. И теперь она лоббирует усиление централизации для улучшения контроля за финансово-экономическими процессами.

О перспективах выхода Европы из кризиса и о том, что для этого нужно сделать, ForUm и побеседовал с Вольфгангом Шойбле.

– Г-н Шойбле, как сейчас развивается экономическая ситуация в Евросоюзе?

– Достигнут существенный и реальный прогресс в преодолении кризиса доверия к евро. При этом мы очень четко и открыто объясняем, что мы делаем и чего мы достигли. Так, европейские страны придерживаются своих обязательств по сокращению бюджетных дефицитов: с 2009 г. совокупный показатель дефицита бюджета в еврозоне сократился на 50%, до 3,2% ВВП региона.

В то же время Европе следует избегать создания ложных ожиданий, а также недопонимания, которые могут привести к разочарованиям. Для решения проблемы государственных долгов по всему миру и возврата к устойчивому экономическому росту необходима решительная работа над причинами проблем, а не принятие краткосрочных шагов, противоречащих среднесрочным целям.

– А что можно сказать о состоянии экономики Германии?

– Она в хорошем состоянии, хотя рост может и приостановиться по результатам ІІ полугодия. В 2012-13 гг. мы ожидаем ежегодного роста примерно на 1%. Процесс корректировки уже стартовал, хоть пока что мы и в самом начале пути. При этом правительствам стран-участниц не стоит рассчитывать, что Европейский центральный банк (ЕЦБ) сможет решить все проблемы. Ведь кредитно-денежная политика не является секретным лекарством, она может только давать ликвидность. Положить конец базовым причинам кризиса могут только комплексные действия правительств.

– Какими могут быть главные из этих действий?

– Самое главное – создать финансовый союз, в котором отдельные государства-члены откажутся от своей юрисдикции в фискальной политике. Кроме того, проблемы испанских банков показывают, что Европе было бы лучше с единым банковским союзом. Нам нужен европейский надзорный орган, по крайней мере, по основным кредиторам, который мог бы влиять на банки напрямую. В оптимальном варианте должен быть введен пост европейского министра финансов с правом вето в отношении национальных бюджетов и новых заимствований.

Пока у нас нет финансового союза, мы не можем принять солидарную ответственность по долгам более слабых стран. Иначе тот, кто настроен тратить деньги за чужой счет, будет продолжать это делать. Мы это понимаем и это понимают рынки – именно поэтому они пока что тоже не находят убедительным инструмент еврооблигаций.

– Насколько можно понять, в этой связи Вы предлагаете ввести и должность еврокомиссара по бюджету.

– Такая должность станет важным шагом вперед в деле бюджетной и фискальной консолидации. Этот комиссар должен быть наделен функциями контроля над национальными бюджетами всех стран Евросоюза. ЕС нуждается не только в строгой бюджетной дисциплине, но и в строгом контроле долговых уровней. Еврокомиссар должен иметь право отклонять национальные бюджеты, если они не соответствуют фискальным правилам еврозоны. Сначала надо ввести меры контроля, а уже потом переходить к полноценной помощи отдельным странам, максимально пострадавшим от кризиса. Весьма вероятно, что эта тема получит продолжение на следующей встрече европейских лидеров, запланированной на 13-14 декабря.

– Означает ли это все также и политическую консолидацию?

– До сих пор последнее слово в Европе оставалось за государствами-членами. Так не может больше продолжаться. В ключевых политических областях мы должны передать больше полномочий в Брюссель, чтобы каждая отдельная страна не могла блокировать принимаемые решения. Те, кто хочет сильной Европы, должны быть готовы подчиниться решениям центра. В эпоху глобализации очень важно, чтобы мы выступали в один голос по вопросам иностранной политики, безопасности и экономической политики. Нужно создать орган, представляющий все страны, орган, основанный на модели немецкого бундестага или сената США.

Признание необходимости этого и готовность к практическим шагам, безусловно, выросли в связи с кризисом, и не только в Германии. Я предпочел бы, чтобы мы не были в кризисе, тем более в таком тяжелом. Но каждый кризис – это еще и возможность признать, согласовать то, что предстоит сделать. Это то, что уже привело нас к финансовому договору, когда 25 стран ЕС обязались улучшить общую финансовую дисциплину.

Нет, Евросоюз в будущем не станет федеративным государством, подобным США или Германии. Он будет иметь собственную структуру, и это будет очень интересное предприятие. В Европе мы не должны и никогда не будем принимать решения, применимые одинаково ко всем. Сила Европы именно в ее разнообразии, но есть вещи, которые лучше делать централизованно, на общеевропейском уровне.

– А что насчет Греции? Насколько известно, она может дополнительно получить до 20 млрд евро на антикризисные программы.

– Да, это возможно для оздоровления кризисного бюджета страны. Но пока что не полностью выплачен и очередной транш (30 млрд евро) в рамках предыдущего пакета помощи. Он может поступить, только если Греция выполнит свои обещания в сфере экономии и реформ.

Реструктуризация же долга Греции нереальна. Но для решения этого вопроса ЕЦБ может выкупать греческие долговые бумаги, пока они на вторичном рынке продаются по низкой цене – четверть номинала. Такой выкуп является не каким-то трюком, но вполне рабочим вариантом действий.

– В связи с европейским финансовым кризисом сейчас немало говорят о возможности краха евро как единой валюты. Что Вы об этом думаете?

– Я в это не верю. Равно как и распад ЕС был бы абсурдным. Мир все ближе и ближе в своих различных частях, а мы говорим о том, чтобы каждая страна Европы шла отдельным путем? Этого не может быть, не должно быть и не будет.

Введение евро было логическим продолжением экономической интеграции Европы. Если бы мы всегда делали только то, что будет работать на 100%, мы бы никогда никуда не продвинулись. Вот почему мы хотели сначала ввести евро, а уже потом быстро принимать решения, необходимые для политического союза. И действительно, евро оказалось родителем будущего развития ЕС.

– Однако многие эксперты по-прежнему не верят, что Евросоюзу удастся прийти к согласию по требуемым экономическим и политическим мерам.

– Да, трудности есть. Но вера – это одно, а объективная (и срочная) необходимость – другое. Приведу пример: многие в ФРГ называли президента США Рональда Рейгана сумасшедшим, когда он в 1987 г. у Бранденбургских ворот в Берлине сказал: «Господин Горбачев, снесите эту стену!». А через 2 года это случилось. Тогда я тоже в это не верил. Весной 1989 г. я только-только стал новым министром внутренних дел в Бонне. И когда мне представлялся американский посол, он сказал, что стена может упасть в ближайшие 3 года. Я ему ответил, что не сомневался в этом еще несколько месяцев назад, но сейчас бы сказал, что если повезет, это случится в ближайшие 10 лет. И как долго мы на самом деле ждали? Менее полугода!