В Соединенных Штатах, в штате Вирджиния против Мирославы Гонгадзе подан судебный иск. А подал его… президент «Гонгадзе Фаундейшн» (Фонд Гонгадзе) Юджин Демченко.

В иске выдвинуто 5 обвинений: разрыв контракта, незаконное обогащение, мошенничество, вовлечение в мошенничество и дискредитация. Обвинения, скажем прямо, более чем серьезные.

Узнав, что Юджин Демченко приехал в Киев, мы не могли с ним не встретиться. Интервью получилось немного сумбурным. К сожалению, пока мы не знаем реакции самой Мирославы на данный иск. Но «Главред» готов выслушать и ее точку зрения. В любом случае нам интересно, чем аргументируют свою позицию обе стороны.

Между тем представитель интересов Мирославы Гонгадзе в Украине Валентина Теличенко уже заявила "Главреду", что собирается готовить опровержение по поводу утверждений господина Юджина Демченко, которые приводятся ниже.

Господин Демченко, вы действительно подали в суд на Мирославу Гонгадзе? Что вас к этому побудило?

Чтобы вам ответить, я должен рассказать о том, как я стал президентом «Гонгадзе Фаундейшн». С Мирославой мы познакомились на банкете в украинском посольстве в Вашингтоне. Это было где-то в июле прошлого года. Помню, мы тогда весь вечер с ней общались. У нас оказались общие взгляды на многие вопросы. Например, она тоже высказала убеждение, что Георгия убрали «под пленки», чтобы скандал с ними получился более масштабным.

Видя, что она уже не мыслит себя иначе как в роли «вдовы Гонгадзе», я предложил ей «вылезти из окопа» и начать жить с прицелом на будущее, скажем, содействуя свободе прессы в Украине, учредить премию по примеру Пулитцеровской (высшая журналистская награда в США, - авт.). 27 августа 2005 года мы с Мирославой, как учредителем Фонда, заключили контракт, по которому я был назначен президентом и исполнительным директором «Гонгадзе Фаундейшн».

Это тот самый контракт, который, как вы считаете, она не выполняет?

Именно. Но давайте по порядку. В контракте речь шла о том, что я занимаюсь привлечением средств для «Гонгадзе Фаундейшн», поскольку Фонд планирует расширить свою деятельность в США и Украине путем увеличения капитала. И средства привлекаю от всех возможных источников за исключением лишь тех, которые перечислены в специальном дополнении к контракту.

Интересно, а фамилии, скажем, Владимира Литвина, которого некоторые обвиняют в причастности к исчезновению журналиста Георгия Гонгадзе, в этом дополнении не было?

Понимаете, логично было бы - если ты подозреваешь человека в том, что он как-то участвовал в исчезновении мужа, то денег ты от него никогда брать не будешь. Так вот, Мирослава фамилии Литвина там не указала. Получается, что она в его причастность не верит?

Давайте вернемся к вашему иску против Мирославы Гонгадзе. Что же она не выполнила и в чем заключается мошенничество?

Дело в том, что по условиям контракта я много ездил и по США, и в Украину за свой счет. Мы договаривались, что я буду получать лишь определенный процент от привлеченных мною в Фонд средств. Фонд под премию Георгия Гонгадзе планировалось создать в Украине - ведь речь шла о свободе слова в Украине. И у меня уже было очень много договоренностей с очень известными людьми по поводу финансирования.

Вы могли бы назвать фамилии?

Я не буду называть фамилий тех, с кем у нас наладился контакт, чтобы их не подставлять сейчас. А вот с кем пытался, и не сложилось – могу. Мне казалось, что было бы очень символично, чтобы первый взнос сделал Президент Украины. Я специально ездил в Филадельфию, когда Ющенко прилетал в США в прошлом году. Нам удалось поговорить, но все закончилось лишь обещаниями.

Затем я выходил на Павла Лазаренко через его сына. Согласитесь, если бы он возвращался в Украину как защитник свободной прессы, это было бы ему на руку. Но он, кажется, не понял таких тонкостей подхода, и наш контакт прервался. Мирослава взяла для меня у Мельниченко даже телефоны господина Березовского и господина Гольдфарба.

Итак, у вас было уже много договоренностей…

Да. И вот в середине декабря 2005 года Мирослава вдруг перестала выходить на связь. Знаете, у нее есть любимой слово – «шпарынка». Так вот, до этого она говорила: мол, мы сотрудничаем настолько тесно, чтобы между нами и шпарынки не было. А тут открылась целая пропасть – она вдруг заявила, что Фонда никакого нет. И я, которого она выставляла на всех моих переговорах как поручителя, на старости лет оказался подозреваемым в мошенничестве!

Постойте, так Фонд есть или его нет?

«Гонгадзе Фаундейшн», оказывается, еще в 2004 году не выполнил ряд обязательных формальностей. Официальные органы штата Вирджиния в ноябре 2004 г. сняли Фонд с регистрации, после чего он не мог вести никакой деятельности. А меня более чем через полгода после этого Мирослава назначила его президентом! При этом она вскользь упомянула, что запоздала с подачей отчетности, и попросила меня это сделать. То есть, она нарушила закон, и еще и меня намеренно привлекла к этому.

А сейчас - я уверен в этом - у нее появилась возможность привлечь деньги. Но по контракту со мной Мирослава должна отчислять мне процент от привлеченной суммы. Чтобы этого не делать, нужно ликвидировать Фонд. И она выбрала самый простой путь.

Господин Демченко, для чего вы сейчас приехали в Киев?

Я приехал в украинскую столицу для того, чтобы еще перед выборами успеть извиниться перед Владимиром Литвиным. Ведь я считаю и Мирослава так думает тоже (по крайней мере она мне так говорила), что исчезновение ее мужа было организовано для создания дополнительной шумихи вокруг «пленок Мельниченко». И народных депутатов, там, Ельяшкевича например, тоже били «под пленки». И высоких чиновников в связи с этим упоминают для того же ажиотажа.

Ведь уже очевидно, что писали президента Кучму задолго до пропажи Георгия Гонгадзе, писали и потом. И недавнее появление новых записей говорит о желании в очередной раз привлечь к ним внимание.

Кстати, с Николаем Мельниченко Мирослава поддерживает контакты?

Знаете, я ей советовал: не дружи с Мельниченко! Ведь ты можешь быть рядом с человеком, который был ближе всех к смерти твоего мужа!

А Александр Мороз ей помогает?

Когда я у нее об этом спрашивал, она говорила, что никакой финансовой помощи г-н Мороз ей не оказывает. Хотя, я думаю, он мог бы похлопотать и о том, чтобы Мирославе выделили пенсию, а ее детям – деньги на обучение. Но не сделал даже этого…

Так будет ли в Украине премия Георгия Гонгадзе? Мирославе удастся воплотить эту идею?

Я уверен – она должна быть. Но трагедия Мирославы в том, что она не верит в себя и боится, что как только она перестанет быть вдовой Гонгадзе, она станет никем. Она хочет быть на виду. Это опасно, ведь нельзя превращать Гонгадзе в мыльную оперу, в водевиль. Так Мирослава и самого Георгия унижает, и других людей «пачкает». А это – путь к самоуничтожению.

Спасибі за Вашу активність, Ваше питання буде розглянуто модераторами найближчим часом

2651