Киевская студентка Оля Макар недавно вернулась из Мозамбика, где три недели помогала налаживать работу Центра для детей. Она работала в столовой, где питаются 650 маленьких детишек. Для многих из них этот центр стал домом, ведь зачастую только там они могут поесть. Дети в возрасте 5 лет сами идут из других районов, чтобы пропитаться и получить начальное образование в школе при Центре.
– Как у молодой студентки журфака Киево-Могилянской академии возникла мысль поехать в Мозамбик?
– В Киеве есть организация, которая называется «Общество святого Эгидия». Она появилась 45 лет назад. Ее деятельность распространяется на весь мир. В Украине она существует 20 лет, а о ней я узнала на первом курсе. У нас в стране в рамках ее деятельности мы раздаем бездомным бутерброды, еженедельно – одежду.
Главная идея этой организации – это не просто материальная, а личная помощь, максимально дружеская. Это некая попытка стать для бесприютных друзьями, которая лично меня всегда поражала. Эта дружба с бездомными стала очень ценным для меня опытом. Общение с такими людьми многое в твоей жизни меняет. И поездка в Африку не начиналась с мысли: а не поехать ли мне в Африку. Все это начиналось с личных знакомств с людьми, которые рассказали, что в Мозамбике война, голод, умирают тысячи людей. Сейчас у них уже 20 лет мир. И это произошло благодаря нашему обществу, добившемуся подписания мирного договора в Мозамбике. Сейчас это кажется таким далеким… (Смеется). А получилось все вот как. Жили в Италии люди, у которых появились друзья в Мозамбике. Европейцы стали отправлять туда гуманитарную помощь. И кого-то из их друзей убили на войне. Тогда они поняли, что одной гуманитарной помощи не достаточно, когда гибнут люди. Да и война сама по себе – причина страшной бедности населения. И они принялись искать выход. С местными властями удалось договориться через коммунистическую партию Италии. А с повстанцами было сложнее. Они жили в лесах, и никто никогда их не знал, не видел. Это такая детективная история… Но все же мир был подписан в небольшой церкви святого Эгидия в Риме. Отсюда и название благотворительной организации. После этого было 20 лет работы тех людей в самой Африке. Слушая эти истории, я тоже загорелась желанием поехать в Африку. Родителей к этому готовила 2 года. Когда людям начинаешь рассказывать о поездке, показывать фотографии, то реальность перестает быть такой страшной.
– С чего начиналась Ваша благотворительная деятельность?
– Люди всегда ищут в своей жизни какие-то ценности. Обычно нам хочется делать что-то хорошее. Подруга прочитала объявление о сборе одежды для бездомных и пригласила приобщиться меня. Не могу сказать, что мне этого очень хотелось, но я пошла. И знакомство с этими людьми многое во мне изменило. Нам их существование кажется нереальным, но оно настолько близко… Один из таких моих друзей – бывший работник академии наук, орнитолог. При знакомстве я спрашивала у него, как его зовут, чем он занимался раньше. На что он мне отвечал: да, это все такое… а Вы читали Вольтера? Вот тут-то и задумываешься, что на улице может оказаться каждый. Это очень разные и чрезвычайно интересные люди. С ними налаживается такая сильная личная связь, как с друзьями, с которыми тебе интересно.
– Люди, находящиеся вне системы, отличаются от рядового человека?
– Все они очень разные. Но что странно, они мало говорят о материальных вещах, мало жалуются. Эти люди, и особенно поездка в Африку, научили меня тому, что, вспоминая о происходящем в мире, я все свои проблемы стала расценивать просто как смешные.
– В Африку Вы летали за свои деньги?
– Да, мы все делаем за свои деньги. Стараемся, конечно, найти людей, которые могли бы оказать помощь. Но нас никто не финансирует и никто у нас не работает, то есть за свою деятельность зарплату не получают. Так и с Африкой было. Мы ищем деньги на какие-то вещи для людей, но поездки только за свой счет. Если мы будем финансировать себя, то получится, что большинство средств уйдет на нас. И могут начаться какие-то обвинения. Я на одном сайте рассказала о своей поездке в Африку, после чего в комментариях начиталась отзывов вроде следующего: нужно помогать своим, украинцам, а не в Африку ехать. И это так странно. Я же вас не обвиняю в том, что вы на море поехали. Никто не говорит, что не нужно помогать своим. Нужно. Скажите, что нужно, и я сделаю. Все как будто бы хотят рассказать, кому ты должен помочь, а сами вообще ничего не делают. Мы помогаем и нашим, украинским детям. Но не стоит жить с провинциальным взглядом на жизнь. Вот твое маленькое село – и это весь твой мир. Можно даже живя в столице, в Киеве, иметь такой взгляд, когда тебя не интересует ничего, кроме твоего маленького мирка.
– Какие впечатления остались после этой поездки?
– В первые дни у меня был такой шок… Меня удивляло абсолютно все. Главное, что меня поразило, – это страшная бедность. В Украине нет ничего такого даже приблизительно. Знаете, когда из-за границы приезжаешь в Украину, то переживаешь шок. Когда я из Африки вернулась сюда, то тоже испытала культурный шок, но в хорошем смысле. Приезжаешь, а здесь все дороги заасфальтированы, есть тротуары, у людей в доме есть мебель, у них есть что покушать… В Африке же поражает повсеместная бедность, даже в богатых районах ее невозможно скрыть. Рядом с фешенебельными отелями и ресторанами улицы и все окрестности все равно остаются нищими. У нас в стране привыкли думать, что украинцы невероятно бедные. Но Украину невозможно даже сравнить с Африкой. У нас просто такого нет. Сравнить это можно только с бедными цыганскими поселениями где-то на Закарпатье. И если у нас это исключение, то у них такая вся Африка. Там цены такие же, как в Украине, а 80% населения живет на 2 доллара в день. Более 35% населения недоедает. Кроме того, там 40% населения – это дети. И что меня поразило, так это то, что в каждой семье по 5-6 детей. У детей там нет детства. Едешь по грязной неасфальтированной с хаотичным движением улице, и везде видишь детей. Им по 2-3 года, а пятилетние уже нянчатся с малышами. Эти дети целиком предоставлены сами себе и вполне самостоятельно решают свои проблемы: где поесть, во что одеться, как провести день.
Я работала в Центре питания для детей. За день его посещает 600-650 детей. Они учатся там же в школе, а после занятий приходят поесть. Для многих это единственная полноценная еда за весь день – порция риса. При этом в Центре имеется детский сад, где проводят время детки до 6 лет. Зачастую они даже не умеют говорить. Когда в классе проводится перекличка, они бьют рукой по столу, сообщая таким образом: я есть. Дети сами ходят в эту школу пешком через весь район. В Центре с первых дней было видно, насколько ребятишкам не хватает внимания. Нам даже ничего не надо было придумывать для них. Главное – просто находиться рядом. Обнять и погладить по голове – воспринимается детьми как праздник. 4-летний и 14-летний ребенок едят одинаковую порцию риса и одинаково быстро. Детки, которым нет еще и трех лет и которые не умеют толком держать ложку, едят точно так же быстро... У нас даже было видео, на котором маленький мальчик выражает свою симпатию к девочке, давая ей ложку своей каши. И когда эта каша нечаянно падает ему на одежду – он начинает ее облизывать. Это ошеломляет. У них нет элементарных вещей…
А еще у них была зима и было холодно утром и вечером. Мы жили в нормальной квартире и вставали в 6 утра. Но когда вспоминали, что наши дети живут в хатках из камыша, становилось не по себе. В квартирах нет ничего. Иногда даже окон. Они спят на полу и накрываются куском ткани, из которой шьют одежду. А еще там нет обуви. Смотрим, а одна девочка пришла в одном вьетнамке. Мы спрашивали, зачем ей нужен этот один вьетнамок, ведь это же неудобно. А потом она нашла еще один какой-то ботинок на 3 размера больше и была счастлива оттого, что у нее есть полноценная пара обуви. Родители много работают, и у них нет времени на детей. Кроме того, там так принято, что дети самостоятельные с детства. Но существуют и примеры, что эту традицию можно сломать. Одна семья, где мужчина болен СПИДом и лечится, усыновила шестерых детей. Тяжело было видеть эти страдания. Но когда ты убеждаешься, что простые жесты могут спасти жизнь человека и повлиять на историю целой страны, это вдохновляет. Например, мы группой усыновили на расстоянии ребенка с Мадагаскара. Это популярная в мире система. Мы высылаем ему 300 грн в месяц. С каждого ежемесячно получается по 20-30 грн. За эти деньги ребенок имеет возможность жить в доме семейного типа, получать еду, одежду. То есть иметь какие-то перспективы на будущее.
– Для Африки характерна проблема ВИЧ-СПИДа. Не страшно ли было ехать?
– В Мозамбике наша организация открыла лечебный Центр. За годы его функционирования там прошли лечение и диагностику миллионы людей. Многие из них получили возможность лечиться. В Мозамбике это единственная возможность пройти такое лечение. Там множество людей, больных этим заболеванием. И это для них смертельный приговор. Врачи в государственных больницах часто даже не сообщают пациенту его диагноз, ведь лекарств все равно нет. Если бы не этот Центр, тысяч людей уже не было бы в живых. Мы многих из них знаем, подружились с ними. Это очень впечатляет, когда ты знакомишься с такими людьми. СПИД не передается просто так, поэтому страшно не было. Да и назад ехать не хотелось. Все стало таким родным и близким. Сейчас мне хочется вернуться, посмотреть, как за год подросли эти детки, имена которых порой запоминались с пятнадцатого раза. Это были дни, когда ты действительно занимался важными и нужными делами, от которых во многих случаях зависела чья-то жизнь. Все люди, с которыми мы общались, были невероятно приветливыми и дружелюбными, несмотря на то, что вокруг великое множество страданий.
– А как же инфекционные заболевания? Перед поездкой вы делали какие-то прививки?
– Да, делали прививки от горячки и пили таблетки от малярии. Мы покупали себе еду и воду в супермаркете, сами готовили. С этим надо быть острожным, мыть руки и соблюдать правила гигиены. Но инфекционные заболевания не настолько страшны, как их представляют. Нельзя просто так идти по улице и заразиться.
– В Африке высокий уровень преступности или это еще один миф?
– Вечером выходить не рекомендуется. Мы, например, по темноте не гуляли. Люди же видят, что ты белый. А в их представлении, если белый – значит из Европы. Если из Европы – значит богатый. Это, конечно, обидно, когда судят не зная. Хотя богатство – понятие относительное. Они видят, что ты говоришь по телефону, и думают: я заберу этот телефон и прокормлю семью, а она купит себе новый. Если есть средства прилететь в Африку, значит, есть и возможность купить другой телефон. Поэтому если рекомендуют не гулять вечером, значит действительно этого делать не стоит.
В списке «обязательно для ежедневного применения», кроме жалоб на жизнь, рекламу и страну, должно значиться и умение видеть огромный мир и людей вокруг. Оказывая помощь другим, мы забываем о своих проблемах или понимаем их никчемность. И делать это можно хоть в Африке, хоть в Украине, хоть в собственном подъезде. Возможно, благодаря людям, которые своей добротой спасают тысячи человеческих жизней, до сих пор и существует человечество?.. Но появляются такие люди только в окружении, обладающем умением сострадать и подавать руку помощи. Будь то бутерброды или теплые вещи для бездомных, но отдаваемые без осуждения и с искренним вопросом «как дела?». Ведь это так просто!..
Спасибі за Вашу активність, Ваше питання буде розглянуто модераторами найближчим часом
