«НАСТОЯЩАЯ ЖИЗНЬ, И ВСЕ!»
Масскультура, переживающая нынче колоссальный триумф, превратила живой человеческий мир в картонно-целлулоидный павильон с декорациями, где вместо крови — клюквенный сок, вместо мозга — говяжий фарш, а вместо души — толстый-толстый слой шоколада. Только сперма в этих павильонах бывает настоящей. И то — лично у меня большие сомнения.
Международная конкурсная программа дебютных фильмов, которую целую неделю показывали в Киеве, безусловно, шок для организма, привыкшего к ежедневному «Сникерсу», «Твиксу» и взбитым сливкам. Это полезный стресс. Именно за него и любишь «Молодость». За удивительную способность кинодебютантов (некоторым из них за 40), неиспорченных большими деньгами, почетными наградами, идеологическими раскладами и культурными тенденциями, наблюдать за жизнью живым зрачком, смотреть незамыленным глазом и поэтому видеть в ней то, что обычно ускользает или видеть не хочется.
«Мы просто показали настоящую жизнь. И все», — подытожил артист, сыгравший главную роль в очень страшном кино бельгийца Коэна Мортье «Бывший ударник»... Мортье настолько безжалостно продемонстрировал, куда приводят мечты о звездной славе, что теперь даже как-то боязно о ней мечтать. «Настоящая жизнь, и все» — рефрен нынешней «Молодости», и, пожалуй, это была лучшая «Молодость» из всех, которые я видела.
«Если вы любите американские фильмы, — несколько высокомерно заметил перед показом своей картины «Холтрейн» немецкий режиссер Флориан Гааг (приз зрительских симпатий, лучшая полнометражная лента), — мой вам смотреть не следует. Вам будет неинтересно». Ну почему же? Я, например, люблю американское фильмы. Голливуд — это ведь не только худеющая Анджелина Джоли и толстеющая Милла Йовович. Это еще и Квентин Тарантино, и Милош Форман, и Вуди Аллен, и Фрэнсис Коппола, и Дастин Хоффман, и Роберт де Ниро, на которого так похож наш Богдан Сильвестрович. Как же тут не любить?
«Холтрейн» мне понравился. Четверо молодых людей не на шутку увлеклись культурой граффити и по ночам, прячась от полиции, бегают разрисовывать вагоны метро. Реальная жизнь со всеми ее скучными проблемами и обязанностями полностью теряет для них смысл. Когда мечта становится самодостаточной, полностью заполняя сердце и мозг, она расплющивает человека. Иногда под колесами случайного автомобиля.
К сожалению, еще одна картина о «сбыче мечт» — «Калифорнийская мечта» румынского режиссера Кристиана Немеску — лучшая, на мой взгляд, фестивальная кинолента, так и не взяла ни одной полноценной премии. В августе 2006-го Кристиан Немеску, кстати, обладатель прошлогоднего приза «Молодости» за лучший короткометражный фильм и нынешнего особого приза Каннского фестиваля, вместе со звукооператором погиб в автокатастрофе, и «Калифорнийскую мечту» бережно и нежно доделывали его коллеги.
«ПРОСТИТЕ, НО У НАС ЗДЕСЬ НЕТ КУЛЬТУРЫ...»
Ну а Гран-при фестиваля — «Скифского оленя» и 10 тысяч условных единиц — на этот раз взял «Визит оркестра» израильтянина Эрана Колирина. Трогательное ироничное кино о том, как маленький полицейский оркестр из Египта однажды приехал в Израиль выступить с концертом и заблудился...
«Вы не подскажете, где тут у вас Арабский культурный центр?». — «Простите, но у нас здесь нет культуры. Ни арабской, ни израильской... Вообще никакой...». Как приятно, что где-то еще на планете существуют подобные места...
После длительного перерыва наконец обратила на себя внимание и Украина. В конкурсе полнометражных фильмов приняла участие картина Евы Нейман «У реки», наш Артем Сухарев получил утешительный диплом за свою трехмерную анимационную короткометражку «На грани», а две студенческих кинопробы «Кто такая Таня?» Вити Гурова и «Таксист» Романа Бондарчука — безумный черно-белый сон о городе Херсоне — вообще настраивают на самый оптимистичный лад.
К сожалению, фильм Евы Нейман «У реки» я так и не посмотрела, поскольку его показ совпал с гвоздем внеконкурсной программы — «Александрой» Александра Сокурова. Все-таки страшная вещь — авторитеты в искусстве. Каждый раз учишь себя относиться к ним спокойно, и каждый раз думаешь: «А вдруг действительно авторитеты?».
«НАШЕ РIДНЕ САЛО»
Трудно даже предположить, в недрах какой канцелярии и в лабиринтах чьей буйной фантазии родилась блестящая идея усаживать членов жюри, победителей и звезд, вручающих награды, за столы с салом и водкой прямо на сцене. Вы себе представляете, где-нибудь в Каннах, в Венеции или на вручении «Оскара» глубокоуважаемое жюри в смокингах и в прожекторах сидит за столом и между выпивкой и закуской раздает призы? А зал, в котором полно иностранных гостей и участников фестиваля, сидит и на это смотрит? Зачем? Что нам мешает просто надеть пиджак с брюками и вручить «Скифского оленя», дипломы и цветы хорошим людям, снявшим хорошее кино?
Но все прелести финальной церемонии затмило финальное выступление спонсора. «Ну что может сказать спонсор? — спросил спонсор с характерной интонацией. — Я из тех людей, которые на фестивалях бывают только на открытии и закрытии». Честно говоря, никто и не думал подозревать спонсора в том, что он смотрит кино. Но спонсор оказался человеком словоохотливым и рассказал, что поскольку Андрей Халпахчи «сел на деньги», то все у нас будет путем. В этот момент я просто сползла с кресла. Потому что иногда наступают такие моменты, когда за державу перестает быть обидно и становится за нее смешно.
Вот так устраивали целых девять дней праздник жизни, устраивали, раздували культурный очаг, раздували, порвали душу своими (вернее, чужими) фильмами на шмаття, а потом хрясь по морде куском сала. Хрясь другим. И 100 граммов на коня. И спасибо спонсору.
