Нынешние взаимоотношения Белоруссии и Запада – один из наиболее неожиданных геополитических поворотов последнего года. До событий в Украине президента Александра Лукашенко относили к числу последних диктаторов Европы. Сегодня же официальный Минск – площадка по мирному урегулированию конфликта на Донбассе, куда съезжаются, в том числе, и европейские лидеры.
В чем заключается этот белорусский феномен, почему спустя пятнадцать лет Запад вдруг решил сменить риторику вплоть до приостановки санкций в отношении Беларуси, каким может быть дальнейший сценарий развития украино-белорусских отношений, а так же о многом другом ForUm’у удалось побеседовать с известным белорусским политологом, директором Центра по проблемам европейской интеграции Юрием Шевцовым.
- Юрий Вячеславович, как бы Вы прокомментировали позицию официального Минска относительно происходящего в Украине?
- Позиция Беларуси относительно украинского кризиса существенно отличается от российской. Однако это отличие не настолько велико, чтобы распался наш союз с РФ.
При этом хочу отметить, что позиция России по Украине все сильнее дрейфует в сторону белорусской. В полной мере, конечно, этого произойти не может (поскольку Беларусь признает территориальную целостность Украины, включая Крым), но смягчение риторики с их стороны точно присутствует.
- А как бы Вы тогда прокомментировали нынешние взаимоотношения России и Беларуси? На Ваш взгляд, не была ли согласована позиция официального Минска относительно украинского кризиса с Кремлем?
- Признаюсь, очень сложный вопрос. Поскольку здесь есть масса тонких моментов. Но хочу еще раз подчеркнуть, что, несмотря на события в Украине, Беларусь и Россия по-прежнему остаются союзниками. Просто официальный Минск по некоторым вопросам во внешней политике занимает несколько иную позицию. Собственно что-то подобное уже было в 2008 году во время конфликта между Россией и Грузией. Поведение Беларуси тогда тоже для многих оказалось неожиданным. И она ведь до сих пор не признает независимости Абхазии и Южной Осетии.
Насколько белорусская позиция по украинскому кризису кулуарно согласована с Россией, не знаю. Но публичного ее осуждения со стороны Москвы не было. Наоборот, представители РФ приехали в Минск на переговоры с украинской стороной. И минский формат по урегулированию конфликта на Донбассе оказался единственным эффективным.
- Какая Украина более интересна сегодня Беларуси: с европейским вектором развития или же пророссийским? Почему?
- Происходящее сегодня в Украине, с точки зрения Беларуси (и как государства, и как общества) – это просто кошмарный сон. В свое время Александр Лукашенко называл произошедшие события на Майдане государственным переворотом. И хочу сказать, что у нас иногда звучат и более эмоциональные негативные оценки относительно процессов, наблюдающихся в вашей стране. Ведь, образно говоря, в Украине сегодня у власти те, кто в Беларуси находится в глубокой оппозиции.
Тем не менее, у наших стран нет претензий друг к другу. И какими бы ни были эти оценки, они не влияют на официальную позицию Минска. А она заключается в том, что Белоруссия признает любую украинскую власть. Напомню, что господин Лукашенко в 2014 году встречался даже с «переходным» украинским президентом Александром Турчиновым.
- А если говорить именно об экономическом сотрудничестве?
- Безусловно, нас больше устраивала Украина до кризиса. Тогда ситуация на внешнем рынке была стабильна и понятна. Сейчас же все обстоит гораздо сложнее. Запад ввел санкции против России, та ответила подобным образом, и в результате российский рынок сузился. Впрочем, как и украинский. А поскольку для Беларуси они являются ключевыми, в конечном итоге произошло заметное падение нашего экспорта.
Почему сузился российский рынок? Во-первых, потому что сильно обесценился российский рубль. И это привело к падению доходности белорусского экспорта в Российскую Федерацию. Даже при условии, что его физические объемы в некоторых случаях выросли. Как, например, произошло с поставками в Россию белорусских продуктов, которые фактически заменили те, которые раньше импортировались туда из других стран, но сейчас оказались под действием ответных санкций РФ.
Во-вторых, в России наблюдается экономический спад. И, это, естественно, отражается на реальной покупательной способности российских субъектов хозяйствования.
И, в-третьих, на данный момент Беларуси стало очень сложно получить кредиты на развитие от России или Евразийского банка. Ведь у РФ самой сейчас мало денег. Потому нам приходится сейчас вести переговоры с МВФ о 3,5 млрд долларов кредита.
Что касается Украины, то симптомы примерно те же. У вас наблюдается экономический спад, сокращается покупательная способность субъектов хозяйствования. Соответственно это привело к уменьшению объема белорусского экспорта в вашу страну.
Также важным критерием является то, что упала мировая цена на нефть. А поскольку Беларусь обычно экспортирует в Украину большие объемы нефтепродуктов, этот фактор ударил по нашим поставкам.
Хотел бы упомянуть также о рынке ЕС. Беларусь экспортирует в страны Европейского Союза, прежде всего продукцию нефтепереработки. За счет профицита ее поставок туда нам удалось компенсировать дефицит в торговле с Россией. Однако падение мировых цен на нефть привело, в том числе, к снижению стоимости нефтепродуктов, что для нас невыгодно.
Таким образом, вышло так, что основные три внешних рынка, куда поставляется белорусская продукция, резко сократились. И это очень болезненная ситуация. Причем, предельно. Особенно для развитого в Беларуси машиностроения.
И на самом деле сейчас даже парадоксальная ситуация сложилась. Мы все признаем, со всеми дружим, но при этом несем потери.
- В отношениях Беларуси и Запада неожиданно произошло потепление. Хотя еще до недавнего времени белорусского президента Александра Лукашенко там называли чуть ли не последним диктатором в Европе. С чем, на Ваш взгляд, связана столь резкая смена риторики со стороны ЕС и США?
- Обвинения в адрес президента Лукашенко немного поутихли, поскольку он выполнил за последнее время большую часть условий, выдвигаемых ему Западом. И наиболее показательным в этом направлении стало помилование им большинства тех людей, которых там считали политическими заключенными.
Кроме того, Евросоюз вполне устраивает позиция, которую Беларусь заняла по отношению к событиям в Украине. И, возможно, все это поспособствует тому, что история с негативными оценками в отношении политического режима в нашей стране будет исчерпана. Но пока об этом рано говорить. Ведь санкции ЕС в отношении Белоруссии не отменены полностью, а только приостановлены на четыре месяца.
- То есть, на ваш взгляд, взаимоотношения Беларуси с Западом будут зависеть от того, какую позицию в дальнейшем будет занимать официальный Минск относительно той же Украины и, в частности, по своим внутреннеполитическим вопросам?
- Белорусская позиция по украинскому кризису действительно смягчает прессинг со стороны Запада, однако не является главной составляющей в вопросе снятия с нас санкций. Ведь они были введены лет пятнадцать назад, когда проблемы, возникшие сегодня в Украине, еще даже не маячили на горизонте. И связаны они, прежде всего с теми вещами, которые на Западе считают проявлением диктатуры в Беларуси. В частности, с теми же политзаключенными и прочим.
- В октябре в Беларуси прошли выборы президента. Насколько отличалась последняя избирательная кампания от предыдущих, с учетом «оттепели» в отношениях с Западом? Какие настроения сегодня витают в белорусском обществе?
- Главная особенность последней избирательной кампании заключается в том, что Запад впервые практически не поддерживал белорусскую националистическую оппозицию. И благодаря этому стало абсолютно очевидным, что данная политическая сила несамостоятельна и без внешней поддержки фактически не имеет никакого влияния в Беларуси.
Что касается настроений в обществе… Вы даже не представляете, насколько чудовищно для белорусов выглядят события, происходящие в Украине, и какой уровень неприязни сформировался здесь к тем, кто поддерживает «майдан» в Беларуси. И вот это нежелание повторения украинского сценария привело к тому, что общество очень сплотилось вокруг Лукашенко. У него еще никогда не было такой степени поддержки, как сейчас.
- А как настроена белорусская оппозиция? В СМИ были упоминания о том, что после выборов у вас были митинги…
- Эти митинги как раз очень хорошо характеризуют нашу оппозицию. В день выборов действительно радикально настроенная молодежь выходила протестовать. Но главный оппозиционный лидер не присоединился к ним. Объяснив это тем, что жена сказала ему заняться хозяйством и ему нужно спустить картошку в подвал. И это, что бы вы понимали, наиболее радикальный представитель оппозиции, который пять лет сидел в тюрьме и отказывался писать прошение о помиловании. С остальными дела обстоят еще хуже.
- Насколько реален сценарий смены политического курса Беларуси? Возможен ли вариант, при котором Белоруссия начнет двигаться в направлении ЕС? Почему?
- Поворот Беларуси на Запад по украинскому образцу невозможен. Взятый нами курс на союз с Россией – это внутренний белорусский выбор, который общество сделало еще в середине 90-х годов. Тогда были проведены референдумы, так или иначе касающиеся этой темы. И их результаты как раз закрепили наш государственный вектор развития.
Вопрос о разрыве союза с Россией на сегодня абсолютно не стоит. А нужно понимать, что любые телодвижения в отношениях Беларуси с Западом, подразумевают наличие некой «красной черты». И ее пересечение означает как раз прекращение существования этого союза. Соответственно, я бы не ожидал разворота нашего государства на Запад.
- ЕС приостановил на четыре месяца санкции против ряда физических и юридических лиц Беларуси. Насколько ощутимым может оказаться эффект от этого в политическом и экономическом плане для страны?
- Честно говоря, пока не совсем понятно. Но могу точно сказать, что никто не ожидает какого-то революционного воздействия на экономику в результате приостановки этих санкций. Нужно ведь понимать, что они действовали в течение пятнадцати лет и белорусская экономика, а так же наша политическая сфера успели хорошо адаптироваться в тех условиях, которые сложились после их введения. И фактически наличие или отсутствие этих санкций перестало оказывать какое-то серьезное влияние на Беларусь в целом.
Но, конечно, есть некоторые надежды, что теперь мы получим доступ к дешевым европейским кредитам. Хотя, мы привыкли жить и без них. Но максимум, о чем идут сейчас у нас разговоры – о займе от МВФ в 3,5 млрд долларов, которые запросила Беларусь. И, скорее всего, эти деньги нам выделят. Для нашей страны с численностью населения 9,5 миллионов, это примерно столько же, сколько для Украины 15 млрд долларов кредита.
- В последнее время СМИ активно обсуждалась тема размещения российской авиабазы в Белоруссии. Господин Лукашенко назвал это шумихой, которая носит политический характер. Вам, как человеку, находящемуся в Минске, наверняка более понятны эти процессы. Действительно ли это настолько серьезная проблема, заслуживающая столь пристального внимания, либо же это стандартный вопрос, который был «раздут» из ничего?
- На самом деле обе оценки, фигурирующие в вашем вопросе, верны. После начала украинского конфликта произошла эскалация напряженности в отношениях Россия - НАТО и ЕС. В результате чего НАТО увеличило количество боевых самолетов в Прибалтике и Польше. Причем, существенно. В Прибалтике, к примеру, в один момент их стало в три раза больше. На это, безусловно, необходимо было как-то реагировать.
И с 2013 года между Белоруссией и Россией шли постоянные переговоры об увеличении количества военных самолетов на территории нашего государства. Они были нелегкими и длились достаточно долго. Дело в том, что Россия хочет, чтобы у нас размещалась их база с российскими самолетами и летчиками, а позиция Беларуси на этот счет не столь однозначна. И Лукашенко неоднократно озвучивал мнение, подразумевающее как раз увеличение количества белорусских ВВС, а не российских.
Однако накануне президентских выборов в Беларуси с российской стороны неожиданно стали поступать какие-то чрезмерно настойчивые предложения создать у нас военную базу. И выглядело это как политический нажим. Но, видимо, никто не учел, что Лукашенко не терпит, когда на него осуществляют давление. И в конечном итоге ничего из этого не получилось. Вообще сложилось впечатление, что кому-то из представителей российской стороны нужно было просто демонстративно унизить белорусского президента.
С военной же точки зрения все обстоит так, как заявляет Александр Лукашенко. Аэродромы подготовлены и в случае реальной эскалации напряженности в отношениях России и НАТО, российские самолеты смогут прибыть в Беларусь в любом количестве за несколько минут. Максимум это может занять полчаса.
- Как сейчас у Беларуси развиваются отношения со странами Балтии? Как удается балансировать в данном случае, оставаясь союзником России, позиция по которой у той же Литвы, мягко говоря, неоднозначна?
- У Беларуси и стран Балтии за последние годы выработался четкий формат взаимоотношений. У нас фактически нет диалога по идеологическим темам, особенно по вопросам национальных ценностей. Но зато мы развиваем экономические связи. И этот прохладный стиль отношений оказался очень эффективным, и устраивает как прибалтов, так и белорусов. Кроме того, у нас нет споров и каких-то проблем, касающихся вопросов безопасности.
- С первого января этого года вступил в силу Договор о Евразийском экономическом союзе. Как бы Вы оценили первые результаты реализации его положений для Беларуси?
- На самом деле очень сложно сейчас оценивать первые итоги. По той причине, что на все это накладывается ситуация с кризисом в Украине. Ведь в результате событий, происходящих в вашей стране, произошел некий перелом в отношениях России и Запада, что привело к падению рубля, сужению российского рынка (который является главным для Беларуси). Кроме того, упали цены на нефть и, соответственно, на нефтепродукты. Что, в том числе, затронуло и наши интересы. Так как это товар, который мы в основном поставляем в ЕС. И этот экспорт – очень важная статья дохода белорусского бюджета.
Но отказаться от участия в ЕАЭС Беларусь не может и такой вопрос даже не стоит на повестке дня. Потому что благодаря этому соглашению мы получили газ по внутренним российским ценам, для нас были отменены пошлины на нефть и нефтепродукты из РФ, что тоже очень важно. Плюс, белорусские товары, так или иначе, имеют доступ к российскому рынку.
- Юрий Вячеславович, а как все же, на Ваш взгляд, будут дальше развиваться отношения Украины и Беларуси?
- Думаю, оптимальным вариантом сотрудничества может стать как раз прибалтийский сценарий. Несмотря на негативные оценки происходящего в вашей стране, в Белоруссии все же принято считать это внутренними делами Украины. Между нашими странами не возникает каких-то существенных проблем, в том числе, касающихся безопасности, территориальной целостности и национальных меньшинств. И в дальнейшем мы можем просто развивать наши экономические связи.
Фото из личного архива спикера.
Спасибі за Вашу активність, Ваше питання буде розглянуто модераторами найближчим часом
