Украинские города привлекают к себе путешественников со всего мира не только архитектурными красотами и достопримечательностями. В каждом из них существуют свои неповторимые традиции, формирующие городской имидж. Часто о них можно узнать лишь от самих местных жителей. Конечно, в современном мире некоторые традиции теряют свою актуальность или заменяются новыми, но в целом их сохранность зависит исключительно от желания горожан.
В одном из интервью известный киевовед, старший научный сотрудник Музея истории Киева Дмитрий Малаков жаловался на то, что коренные киевляне стали исчезающей натурой, а из-за смены ментальности столичные обычаи либо исчезли, либо трансформировались во что-то несуразное. ForUm решил вспомнить давние киевские традиции и узнать, сохранились ли какие-то из них до сегодняшнего дня.
Контрактовая ярмарка
В 1797 году Павел I перенес из волынского города Дубно в Киев Контрактовые съезды, которые быстро приобрели международный размах и проводились на Подоле ежегодно в конце января – начале февраля вплоть до 1917 года.
Название «контрактовые» произошло от торговых соглашений на покупку крупных партий товаров, которые обычно заключались на таких съездах продавцами.
Стоит отметить, что в те времена в наших краях не было ни быстрого транспорта, ни экстренной связи, и лишь благодаря Контрактовым съездам состоятельные люди со всего региона имели возможность приобщиться к рынку. Ни один помещик или купец не упускал возможности участия в Контрактах, и количество участников исчислялось тысячами. На Подол съезжалась вся Европа – торговцы из Австрии, Пруссии, Британии, Италии, Швейцарии, Дании, Греции. Поэтому Контрактовые ярмарки приносили немалый доход киевлянам. Вот как вспоминал о них украинский историк Федор Эрнст:
«Контракты! Это слово для киевлянина – целая картина. Февраль месяц. Первые дни крепкий, а потом – мокрый, грязный снег. Площадь на Подоле заставлена рундуками из досок. Снует густая толпа народа. Рыбины длиной в целый сажень выставлены перед лавками здесь-таки на площади. Тут дымятся вафли, тут продают «чертиков» и «тещины языки», тут навалены целые кучи нечаевских медовиков. Лавочки с галантереей и всякой мелочью. Настойчивые выкрики торговцев – «двадцать пять канавертов, пять, все по пять»! Серый от времени Контрактовый дом со своими четырьмя массивными колоннами, облепленными объявлениями. В середине – «восточные люди», которые продают шали и пантофли, татарин с казанским мылом, белье, уральские камни, огромные кучи разноцветной мануфактуры, галоши, вяземские медовики (которые никогда не бывали в Вязьме), токарные изделия слепцов и листовки в запечатанных конвертах – «только для женатых». (Прим. – перевод авт.)
В 1817 году на площади построили Контрактовый дом, где заседали маклеры и нотариусы, регистрировались сделки, а на втором этаже расположился концертный зал.
Кроме того, в доме имелась и специальная доска, куда кредиторы заносили имена застарелых должников, чтобы никто больше не стал жертвой их недобросовестности.
На ярмарке можно было купить и сбыть огромное количество разнообразной продукции. «Фишкой» киевских продавцов были книги, брошюрки и бумажные иконки лаврской печати, киевское сухое варенье, иконы и кипарисовые крестики местных мастерских, изделия кожевников и гончаров, недорогие хозяйственные поделки. Кроме того, жители столицы монополизировали торговлю пряниками, служившими ярмарочным сувениром (их нередко делали в виде комичных, ярко окрашенных фигурок и называли в быту «веселыми пряниками»), и конфетами.
Также неплохо зарабатывали на Контрактах продавцы алкогольных напитков. Как писал в 1851 г. в журнале «Современник» С. Пономарев, «Местные торговцы бакалейных лавок выручали в день до 10 тыс. рублей ассигнаций и более, так что едва успевали получать деньги; продавец пива продавал в день более 1000 бутылок, которые тут же на месте распивались, и до 150 полубочек (в 20 ведер) на вывоз».
По вечерам на ярмарке устраивались балы, маскарады, спектакли, концерты; в афишах встречались известные всей Европе имена пианиста Ференца Листа, скрипачей Генрика Венявского и Кароля Липинского, певицы Анджелики Каталани. В разное время Контракты посещали Александр Пушкин, Николай Гоголь, Оноре де Бальзак, Адам Мицкевич, Тарас Шевченко и Николай Костомаров. Также здесь бывали и знаменитости другого рода: карточные шулеры и карманные воры, известные всей Европе. Рассказывают, что сам великий Лист просадил в азартные игры весь свой громадный гонорар, полученный за выступления в Киеве.
С появлением железных дорог, бирж, ежедневной прессы, телеграфной связи Контрактовые ярмарки утратили свою значимость в жизни Киева. Уже не было необходимости приурочивать к ярмарочным дням подвоз товаров и проведение деловых операций. Поэтому цифровые показатели Контрактов резко снизились. Торговали здесь не столько приезжие, сколько местные купцы, использовавшие «старинную традицию» для оживления сбыта. А сам Контрактовый дом, подведомственный специальной комиссии при городской думе, использовался как запасное помещение для всевозможных «экстренных надобностей» или просто сдавался в аренду за умеренную мзду.
Мировая война, революция, гражданские смуты окончательно парализовали Контракты.
Однако в начале 1920-х годов большевики возобновили ярмарки, рассчитывая, что это будет способствовать оживлению внутреннего торгового оборота и объединению хозяйственных сил полуразрушенной Гражданской войной страны. Они просуществовали до 1930 года, постепенно угасая по мере сворачивания новой экономической политики (НЭПа).
С середины 90-х годов ХХ века в Контрактовом доме расположилась Межбанковская валютная биржа, которая находится там и по сей день.
Интересно, что в 1994 году Контракты возобновили под названием «Киевский международный контрактовый ярмарок». Однако его работа носит исключительно выставочный характер и не имеет ничего общего с большими торгами.
Периодически городская власть устраивает на Контрактовой площади тематические ярмарки, однако мероприятия не имеют большого размаха.
В недалеком будущем историческое место ждет серьезная реконструкция. Здесь планируют убрать киоски и трамвайные пути и построить несколько зданий, которые проектировались еще в начале XІX века, а также раскопать слой древнего Киева и поместить его фрагменты под стекло. Также периодически возникают разговоры о возможности возобновления настоящих контрактовых ярмарок, однако, согласно планам столичных чиновников, на Контрактовой площади просто построят торговый центр.
Контрактовый дом. 1911 год.
Контрактовая ярмарка. 1925-й год.
Контрактовая площадь в наши дни.
Крестные ходы
Один ироничный путешественник начала XIX века писал, что в Киеве крестные ходы устраиваются чуть ли не ежедневно и по любому случаю. Это, разумеется, преувеличение, крестных ходов здесь было тогда не намного больше, чем в других больших городах, однако они отличались большой пышностью и торжественностью.
В изданном в 1850 г. «Указателе святынь и священных достопамятностей Киева» названы три соборные процессии для освящения воды (6 января из Братского монастыря на Днепр; 1 августа из подольского Успенского собора к Самсонову колодцу; в день Преполовения – из того же Успенского собора на тот же колодезь, или же – из Софийского собора (или Михайловского монастыря) на Крещатицкий колодезь) и 5 «частных» (приходских) крестных ходов:
- в день Успения Богородицы, 15 августа, вокруг Лавры (с иконой Успения);
- в память великомученика Макария, митрополита киевского 1 мая, вокруг Софийского собора (с мощами святого);
- в день святой Варвары 4 декабря, вокруг Михайловского монастыря (с мощами великомученицы);
- в день святого равноапостольного Владимира 15 июля, из подольской Рождественской церкви к Крещатицкому источнику для освящения воды;
- в Вербную субботу из Петропавловской семинарской церкви в Братский монастырь.
Кроме того, существовало еще несколько крестных ходов, совершаемых, как говорится в «Указателе», «по обычаю, издавна заведенному», например – к чудотворному источнику в Братской Борщаговке на Пасху.
Со временем одни процессии исчезли, другие изменили свои маршруты или из храмовых стали соборными.
В первую очередь это касается крестного хода в день святого Владимира, который с 1861 г. по инициативе писателя Андрея Муравьева, поддержанного митрополитом Арсением, стали совершать соборно.
Верующие из всех районов, во главе со своим духовенством, шествовали по определенным маршрутам к святому месту. Торжественное водосвятие совершалось у Крещатицкого источника, где, по преданию, равноапостольный князь крестил своих сыновей.
В популярной некогда книге И. П. Хрущевой, написанной для богомольцев, об этих киевских торжествах говорится так: «Из Десятинной церкви, где был погребен Владимир, после литургии выходит крестный ход с митрополитом и двумя архиереями во главе, подходит к Михайловскому монастырю и из-за стен его показывается на горе. Среди деревьев движется хоругвь за хоругвью, и все благолепное шествие медленно спускается с горы. На полдороге слева подходит другой крестный ход – из монастырей и церквей Подола, а справа, со стороны густого Царского сада, третий – из Печерской лавры.
Все три крестные хода, слившись воедино, участвуют в молебном пении, которое совершает митрополит в самом ущелье, в часовне Крещатицкого источника. В предшествии хоругвей, духовенства и певчих, поющих тропарь «самодержавному Владимиру, обретшему добрый бисер веры Христовой», святитель поднимается в гору и, наконец, всходит на ступени памятника Владимиру – и уже оттуда, с высоты осеняет крестом во все стороны. И на далеком пространстве виден и митрополит, озаренный полуденным солнцем, и крест, сияющий в руках его. Все горы киевские усеяны пестрыми толпами народа; войска, выстроенные по горам и под горою, отдают честь, музыка играет молитву».
После учреждения общегородского крестного хода в день Владимира другое водосвятие, совершаемое в память Крещения Руси, которое, как считали киевляне, произошло 1 августа, постепенно утрачивало соборный характер.
До 1834 г. в этот день происходили парады городского войска с артиллерией и торжественные шествия с участием магистратских, губернских и имперских властей, которые заканчивались банкетами в ратуше и во всех подольских цехах.
Городское войско шествовало от древнего Успенского собора на Подоле с магистратским знаменем (золотой хоругвью), многими цеховыми знаменами, роскошно обмундированной и богато вооруженной конницей («товариществом Золотой хоругви») и с артиллерией на Днепр, придавая тем самым традиционному крестному ходу духовенства во главе с митрополитом и архимандритами необыкновенную, чисто столичную, импозантность.
В момент освящения вод Днепра войска салютовали, а артиллерия потрясала воздух орудийными залпами. Многие тогда (как писал мятежный польский генерал Михаил Чайковский) вспоминали о славном прошлом «древней столицы» Украины-Руси и задумывались о великом будущем «богоспасаемого града Киева».
По окончании церемонии по всему городу начиналась хаотическая пальба из ружей и пистолетов, войско возвращалось к магистрату и расходилось по своим цехам на «вечери», а в ратуше начинался праздничный банкет для знати и почетных гостей города, который считался одновременно и торжеством открытия контрактов. Первую речь говорил городской войт (потом голова думы), за ним выступали генерал-губернаторы, гражданские губернаторы, предводители дворянства и именитые гости. Каждый тост сопровождался залпом магистратских орудий.
Весьма популярными были также крестные ходы с мощами во время разнообразных угроз для города. Так, к примеру, шествия с мощами св. Варвары совершались во время моровых поветрий, с Лаврской иконой Успения – во время польского восстания 1831 года, угрозы турецкой осады в 1677-м., холеры в 1847-м.
Кроме того, в XVII—XVIII веке торжественные шествия устраивала учащаяся молодежь. Вечером Вербного воскресенья студенты Киевской коллегии после богослужения у Георгиевской церкви брали в руки вербные веточки и шли с ними в покои митрополита в Софийском монастыре. Владыка слушал их речи на латинском языке, благословлял и отпускал в академию на Подол. По дороге студенты пели стих «Днесь благодать Святага Духа нас собра», а по прибытии в академию открывались двери «холодной» церкви монастыря (Богоявленский собор), и участников торжества встречал проповедью с высокой кафедры у левого клироса студент-оратор, хор академии пел концерт «Воспойте людие, благолепно в Сионе» (Сионом в старину называли Киев).
После отмены Магдебургских прав августовские торжества свернули до предела. То же самое можно сказать и о крестном ходе в Вербную субботу.
Сегодня большинство праздничных крестных ходов в Киеве совершаются непосредственно на территориях храмов и исключительно силами верующих. Также обрели популярность крестные ходы, совмещенные с акциями протеста, когда православные с хоругвями и плакатами приходят под административные здания, реагируя таким образом на общественные события.
Парад в честь святого равноапостольного князя Владимира в Киеве, 15 июля 1888 г.
Крестный ход в память о расстреле царской семьи императора Николая II. 17 июля 2012 г.
Маевка в Кадетской роще
Первое мая можно неофициально считать давним Днем Киева, так как в старину в этот день гулял весь город – независимо от вероисповедания, национальности, богатства и сословной принадлежности. Обязательным элементом майских праздников были пикники на природе. Их устраивали в большинстве общественных парков и рощ, чаще всего прямо на траве. Киевляне удалялись на природу с обязательной скатертью и корзинкой, а иногда еще и с котлами, самоварами, бокалами, сервизами и целым винным погребом. Молодежь старалась отправиться на лодке на Днепровские острова.
Первым любимым местом для киевских маевок стала легендарная гора Щекавица, однако после обустройства там кладбища празднества перебрались в Кадетскую рощу – старинный парк при загородной резиденции киевских митрополитов на Шулявке.
К инициативе горожан подключилось и киевское благотворительное дамское общество, которое перенесло сюда свои платные весенние гуляния с представлениями и музыкой. Обычно во время больших сборищ Кадетскую рощу разделяли грубым канатным барьером. На одной стороне «приличная публика» чинно каталась на колясках, пила «Шампань», посещала благотворительные ярмарки и выставки, а на другой вовсю отрывалось простонародье.
Известный летописец киевских нравов Альфред фон Юнк так писал об этом празднике: «Наше гуляние 1 мая нельзя назвать народным. Часть рощи, отгороженная веревкой, предназначена для гуляния лиц, имеющих возможность платить 30 коп. сер., а другая – для посетителей безденежных. В первой половине вы заметите роскошь нарядов, щегольски убранную палатку и буфет с продажей чая, апельсинов, конфет и т. п. в пользу приютов, во второй – веселость, непринужденность, палатки с кислыми щами, сбитнем и т. п. Здесь на каждом шагу можно встретить весьма интересные сцены. Тут группа пьющих чай, расположившаяся на зеленой мураве за самоваром и холодной закуской… Там расхаживает мороженщик, торговка, прянишник… Там толпятся возле палатки, разбитой от питейного откупа, с продажей горячительных напитков… Здесь вы видите в теплых объятьях двух покутивших монахов, усовещающих друг друга более не пить, а там вдали под березой – семейство, для утешения которого играет шарманка и бродячая актриса поет пронзительным голосом «Вот на пути село большое».
Можно было наблюдать во время празднования маевки и более неприглядные сцены. Так, в 1840 году Автоном Солтановский писал следующее: «Каждый год первого мая происходило с раннего утра и до другого утра народное гуляние. Народ пьянствовал целые сутки и часто происходили здесь серьезные кулачные драки со множеством раненых. В глубине рощицы можно было натолкнуться на нескромные сцены, слышались неприличные песни и шутки. Перед рассветом по дороге в Киев и в роще, и по оврагам валялись сотни мертвецки пьяных, большей частью полураздетых или донага раздетых людей. Особенно много валялось совсем нагих. И пожилых, и молодых женщин и девок. На следующий день все полицейские части были переполнены».
В советское время первое мая приобретает идеологический подтекст. В 1894-м рабочие Киевского электровагоноремонтного завода впервые осуществили в Кадетской роще революционную маевку, о чем пишет марксист Борис Эйдельман.
«На первом тайном праздновании 1-го мая в 1894 году принимали участие, главным образом, железнодорожники. Ремесленники-евреи, которых к этому времени в пропагандистских кружках было человек 12, по случайным причинам в празднике участия не принимали. Майское собрание происходило в Кадетской роще. Собралось человек двадцать рабочих и два интеллигента. Праздником все рабочие были довольны, но удачным его назвать было нельзя. Предполагались речи, но по оплошности распорядителей затесался один сомнительный рабочий. Его напоили и ограничились общей беседой о майском празднике, тостами и песнями».
После Октябрськой революции 1917 года, когда праздник стал официальным, первого мая киевляне ходили на демонстрации трудящихся и военные парады, а второго – традиционно на все те же «маевки» на природе.
Во время Гражданской войны Кадетскую рощу вырубили на дрова, а позже застроили кварталами многоэтажных домов. Киевляне, лишившись любимого места отдыха, переместились в другие окрестные рощи. В 50-е годы, к примеру, многие массово выезжали в Пущу-Водицу.
Сегодня большинство жителей города предпочитают праздновать Первомай на Трухановом острове, Министерских прудах, в Голосеевском лесу и Гидропарке. А ностальгирующие по советским временам выходят вместе с коммунистами на традиционную демонстрацию на Бессарабской площади.
Железная дорога в Кадетской роще. 1900-е гг.
Меценатство
В конце XIX – начале ХХ века в бывшей Российской империи не было, по свидетельству современников, другого города, где общественная благотворительность была бы так развита, как в Киеве.
Здесь действовали около ста различных попечительств, комитетов и обществ милосердной направленности, занимавшихся помощью малоимущим слоям населения. Существовали бесплатные ночлежные приюты и богадельни для престарелых, дома трудолюбия, столовые дешевых обедов, дома дешевых квартир и тому подобное. Добровольные общества и отдельные лица за свой счет учреждали и содержали больницы и амбулаторные лечебницы, детские сады, ясли и дневные приюты для детей рабочего класса, школы и училища. Всем была известна благотворительная и меценатская деятельность братьев Николы и Федора Терещенко, Григория Галагана, Михаила Дегтярева, братьев Лазаря и Льва Бродских, супругов Поповых, Богдана Ханенко, Семена Могилевцева и других состоятельных киевлян. Корни нашего меценатства ведут свою историю со времен Киевской Руси, когда князья Владимир и его сын Ярослав Мудрый строили христианские храмы. Продолжили дело украинские гетманы П.Сагайдачный, И.Мазепа, Д.Апостол, митрополит П.Могила, зажиточные горожане. Но своеобразный бум киевской благотворительности приходится именно на конец XIX – начало XX веков.
Благотворительность и меценатство всячески поощрялись и поддерживались официальной властью. Тому, кто изъявлял желание регулярными денежными взносами помогать больнице, гимназии или училищу, присваивалось звание почетного попечителя или блюстителя. Он имел право быть награжденным орденами разных степеней. Кроме того, благотворительная деятельность в больших размерах давала основание для получения чинов государственных служащих, а в исключительных случаях – даже дворянства. Пример купцов Николы и Федора Терещенко тому подтверждением: оба были избраны почетными гражданами Киева, первый стал тайным советником (приравнивался к генерал-лейтенанту), второй – действительным статским советником, кроме того, еще при его жизни улица Алексеевская была названа Терещенковской.
Именно на меценатские деньги был создан первый киевский музей. Для его пополнения не предусматривались средства из городской казны, и основное содержание составляли добровольные пожертвования. Семейство Терещенко, Богдан Ханенко, Семен Могилевцев и другие меценаты приобретали для музея разнообразные раритеты. Они же оплатили передачу сюда уникальных материалов, собранных крупнейшим киевским археологом Викентием Хвойкой, которого назначили «консерватором» (хранителем) музея. Музейщики с благодарностью принимали не только дорогостоящие подарки, но и скромные поступления от обычных киевлян, сочувствующих делу. Благодаря всему этому в залах киевского музея экспонировались превосходные коллекции.
Очень интересен был, в частности, отдел, посвященный киевской старине. Он состоял из планов, чертежей и видов старого Киева, местных гравюр, городских реликвий, портретов киевских воевод и т.п. Из художественных коллекций того времени выросли наши государственные музеи. Археологическая коллекция Богдана Ханенко стала первоосновой современного Национального художественного музея. Огромное художественное собрание Ханенко, обогащенное собранием Василия Щавинского, положило начало Музею западного и восточного искусства. А музей русского искусств начинался с частной коллекции Федора Терещенко, который был серьезным конкурентом известного Третьякова.
Немало богатых киевлян и сегодня делают благотворительные дела, однако, в основном, инкогнито, чтобы избежать бумажной суеты. Но есть меценаты, известные всем без дополнительной рекламы – например, помогает реконструировать памятники, издавать книги, организовывать выставки и возвращать в Украину уникальные документы Алексей Шереметьев, инициирует создание разнообразных культурных премий и фондов Александр Прогнимак.
Городской музей антиквариата и искусств, 1900 г.
Национальный художественный музей Украины в наши дни.
Диспуты в Киево-Могилянской академии
В XVII веке в европейских странах существовала уходящая корнями в средневековье форма духовного образования. Обучение философии и теологии было связано с изучением ораторского искусства, риторики.
Поэтому окончание курса и присуждение какой-либо степени сопровождалось публичным диспутом, где демонстрировались не только знания, но и умение их показать. Они устраивались обычно в конце учебного года в торжественной обстановке, с приглашением знатных гостей и широкого круга зрителей и слушателей. В Киево-Могилянской академии – крупном центре просвещения и образования в XVII столетии, воспитавшем целый ряд русских и украинских писателей и ученых, диспуты проходили чрезвычайно пышно. На них присутствовали украинская войсковая старшина, гетман, полковники и другие важные лица. Кроме дискуссий на философско-богословскую тему программа состояла из драматических представлений, хорового пения, декламации. Богословские тезисы, обсуждавшиеся на диспутах, издавались в виде гравюр, а сценарии для театральных представлений писали профессора. Частные диспуты проходили почти еженедельно, публичные – не меньше двух раз в год. Примечательно, что на публичные ходили и обычные образованные киевляне, желавшие щегольнуть умом. Все диалоги велись на латинском языке, который в то время являлся международным языком науки.
Сегодня во многих киевских университетах, в том числе и в Киево-Могилянской академии, силами студентов и преподавателей организовываются дебатные клубы, формат которых немного напоминает диспуты. Правда, на них никто не получает степень, а главной целью является общение либо между собой, либо с приглашенными известными личностями. В Киево-Могилянской академии некоторые преподаватели используют диспуты как форму семинара. Кроме того, здесь периодически проходят открытые лекции и общественные слушания. Однако обычно они вызывают интерес лишь у студенческой молодежи.
Ученики Академии с латинскими текстами в руках. Старинная гравюра.
Народные собрания на Софийской площади
Место, на котором сейчас располагается Софийская площадь, имеет богатую историю. По преданию, именно здесь в 1036 году киевляне одержали победу над печенегами. В память о событии Ярослав Мудрый в 1037 году заложил церковь в честь главного греческого храма Константинопольского собора – Богоматери – Оранте (олицетворение премудрой Софии). Свидетельства об этом событии сохранились в «Повести временных лет». Новый храм был назван Софийским собором. В течение последующих веков собор и площадь рядом с ним пережили княжеские междоусобицы, войны хана Батыя (1240 г.), набеги крымских татар (1497 г). Они неоднократно подвергались разрушениям и приходили в упадок.
Однако уже с XVI века Софийская площадь стала общественным центром города – здесь проводились ярмарки и торги, а также народное собрание – вече.
В компетенцию вечевых собраний входил широкий круг вопросов– заключение мира и объявление войны, распоряжение княжеским столом, финансовыми и земельными ресурсами. В 1068 году они использовались горожанами для выступлений против политики князя. В Лаврентьевской летописи вечевое собрание 1147 года упоминается как упорядоченное совещание, проходящее с соблюдением правил, выработанных вечевой практикой. «Сошедшиеся к Софии киевляне рассаживаются, степенно ожидая начала вече. «Заседанием» руководит князь, митрополит и тысяцкий. Послы, как поэтикету, приветствуют по очереди митрополита, тысяцкого, «киян». Затем киевляне говорят им: «Молвита, с чим князь прислал». Вече имело достаточно большое влияние. В XII веке при их непосредственном участии происходило утверждение всех претендентов на княжеский стол.
Вече могло пустить князя в Киев или не пустить, как случилось с Юрием Долгоруким. Если князя принимали, с ним заключался «ряд» – договор, определяющий условия правления, и совершалось «крестоцелование» – клятва соблюдения договора. В случае нарушения ряда «кияне» могли изгнать князя, как это случилось в 1146 г. с Игорем Ольговичем, происходившим из черниговских князей. Против влияния веча в Киеве выступили все русские князья, которые расценивали эту землю в качестве своего общего владения. Киевские князья всегда размещали в столичной волости множество вассалов, союзников, сторонников из числа титулованных родичей. Такая система владений позволила им, а не городским властям, осуществлять реальное правление. В декабре 1648 года на Софийскую площадь вступили казацкие полки во главе с Богданом Хмельницким, и это место стало символом победы над польской шляхтой. Здесь же в январе 1654 года киевляне встречали российских послов после Переяславской рады.
В начале XX века Софийская площадь стала местом, на котором провозглашали Универсалы Центральной Рады. Именно здесь 22 января 1919 года прозвучали слова: «Отныне сливаются в одно веками отделенные друг от друга части Украины – Галичина, Буковина, Закарпатье и приднепрянская Украина– в одну Большую Украину. Исполнились исконные мечты, для которых жили и за которые умирали лучшие сыны Украины. Отныне есть только одна независимая Украинская Народная Республика. Отныне украинский народ, освобожденный могучим порывом своих собственных сил, имеет возможность объединить все усилия своих сыновей для создания нераздельного независимого Украинского Государства на добро и счастье украинского народа». А в 1943 году киевляне приветствовали на Софийской площади части Красной Армии, освободившие столицу от немецко-фашистских захватчиков.
В 1991 году на Софийской площади Всеукраинское народное вече провозгласило Акт о государственной независимости Украины. И сегодня здесь проходят разнообразные митинги и собрания, кипит общественная жизнь. Каждый год на площади устанавливается традиционный Украинский вертеп, устраиваются народные гуляния в честь празднования государственных праздников, выступления фольклорных ансамблей.
Зарисовка Софийского собора ван Вестерфельда (XVII в.)
Провозглашение III Универсала. Софийская площадь, ноябрь 1917 г.
Софийская площадь в наши дни.
Как мы видим, на самом деле киевляне имеют достаточно много хороших традиций, выдержанных временем. Правда, знают об их истинном значении лишь те, кто интересуется историей своего города. Остальным же стоит напомнить, что, забыв о лучших страницах прошлого, мы вряд ли создадим хорошие современные традиции, узнать о которых будет интересно всему миру даже через тысячу лет.
При написании статьи использованы выдержки из статей Виталия Ковалинского, Анатолия Макарова, Николая Забуги, а также фото с сайтов: narodna.pravda.com.ua, ukrmap.su, starkiev.com, nashtransport.ru, ua-traveling.com, museum.edu.ru, parlament.org.ua, 2000.net.ua, unian.net.
Спасибі за Вашу активність, Ваше питання буде розглянуто модераторами найближчим часом
3945