Журналисты снова побывали на месте события, чтобы посмотреть, извлекли ли здесь уроки из трагедии. Оказалось, что над злополучным переездом собираются построить мост, а маршрутки останавливаются на переезде – дальше жители поселка идут пешком…

Первое, что бросилось в глаза, – злополучный переезд теперь оснащен средствами наблюдения и связи. Сразу после аварии железная дорога организовала здесь круглосуточное дежурство, а недели две спустя тут поставили пластиковую будку для дежурного. Переезд оборудован предупредительными знаками и двумя видеокамерами, изображение с которых передается на ноутбук на столе в будке. Все выглядит так серьезно, что трудно представить, что раньше опасный переезд находился без присмотра и сбивал водителей с толку сигнализацией, которая часто работала впустую. Дежурный по переезду сигнализирует флажком машинистам приближающихся поездов – предупреждает о необходимости ограничить скорость. Но пост этот временный – он будет здесь до тех пор, пока через железнодорожное полотно не построят путепровод. Сейчас на месте уже работают геодезисты.
 
 

По другую сторону переезда появился пост ГАИ, тоже круглосуточный. Однако даже последствия жуткой автокатастрофы и масса запретительных мер не отбивают у некоторых водителей желание проехать на «авось» в момент, когда работает светофор и звонит сигнализация.

«На моих сменах было несколько таких случаев, – говорит инспектор ГАИ Виктор Фесенко. – Водитель начинает движение на запрещающий сигнал, считая, что успеет проскочить за машиной, проехавшей, пока сигнала еще не было. Водитель пытается доказать, что не нарушал правила, но видеокамера все фиксирует. Берем данные с видеокамеры, опрашиваем свидетелей, составляем протокол на 340 грн, передаем в суд».

Проблему с безопасностью передвижения рейсовых микроавтобусов через этот переезд решили одним махом: через пару дней после трагедии предписанием прокуратуры маршруткам попросту… запретили ездить в поселок Городище. Теперь общественный транспорт доезжает только до переезда. Отсюда местные жители, и так угнетенные бедой, теперь ходят домой пешком – кто три километра, кто пять… Логики начальников, которые отменили маршрутку, люди не понимают.

«Переезд ведь теперь охраняемый, легковым авто, грузовикам передвигаться через него можно. А маршруткам почему нельзя?! – возмущается жительница Городища Елена Кравец. – В Городище много пожилых людей, много горняков, которые трудятся в Марганце на шахтах. Часто надо добираться на работу в ночную смену или возвращаться домой глубокой ночью. Никому мы не нужны. Куда жаловаться, даже не знаю… Разве что звонить на «горячую линию» президента».
 

Кстати, и количество самих «городищенских» маршруток урезали вдвое: раньше в поселок курсировали четыре маршрутки, сейчас до него доезжают только две (в мэрии Марганца заверили, что с сегодняшнего дня будет три), хотя по нормам на такое количество жителей, как в Городище, положено восемь.

Уже после катастрофы счет ее жертв, к сожалению, не прекратился: покончил с собой сын одной из погибшей – Ольги Левченко. 40-летний Дмитрий, страдавший эпилепсией, не смог перенести потерю. Мать была для него самым близким человеком – они жили вдвоем, вели домашнее хозяйство. Старший брат, который переселился к Дмитрию после смерти матери, не успел предотвратить самоубийство – оставил его одного буквально на двадцать минут.

Родственникам пострадавших начали выплачивать обещанные государством денежные компенсации в размере 100 тыс. грн, которые поступают на специально открытые счета.

Тамаре Гречко, вдове водителя маршрутки Николая Гречко, погибшего вместе с пассажирами, также положена 100-тысячная компенсация, пишет «Газета по-киевски».

«Документы мы отнесли в горисполком, – рассказала Тамара, – но пока денег нашей семье никто не дал. Ходом расследования ДТП особо не интересуюсь, новостей по ТВ не смотрю… Главное, что в городе к нам как относились нормально, так и относятся. Бывает, что еду в маршрутке, а водители даже не хотят брать с меня денег за проезд».

У погибшей 42-летней Ларисы Карповой, которая работала в иконной лавке местного православного храма, остались муж и двое детей: взрослый сын и дочь-одиннадцатиклассница. «Деньги израсходую на детей», – говорит Анатолий, супруг Ларисы. Пока мы беседуем, мужчина старается держаться, но глаза его блестят от слез.

Оксане после потери мамы назначили пенсию до совершеннолетия. А вот о страховке Ларисы, которая не была льготным пассажиром в той «социальной» маршрутке, – молчок. А ведь пассажиры, которые платят за проезд, на время поездки должны быть застрахованы. Фирма-перевозчик обязана заключить договор со страховой компанией, и та при наступлении страхового случая должна компенсировать ущерб. Не имея такого договора, перевозчик не имеет права перевозить людей. Спросить об этом у руководителя ЧП «Ивасенко», Ильи Ивасенко, которому принадлежал разбитый «Эталон», нет возможности: местонахождение предпринимателя, который сразу после аварии исчез в России, до сих пор неизвестно.

Сам изуродованный микроавтобус, как и месяц назад, стоит во дворе АТП, где проходили медосмотр водители этой маршрутки и где механик осматривал машину перед выходом в рейсы. Сюда машину привезли с места аварии на экспертизу, да так и оставили. Один из местных водителей, проводя меня на территорию АТП, с горькой иронией заметил:

«Да, «гроб» до сих пор у нас стоит. Хоть бы забрали куда-нибудь… Утром приходишь на работу, смотришь на него – настроение соответствующее»…

Спасибі за Вашу активність, Ваше питання буде розглянуто модераторами найближчим часом

2261