На десятом месяце судебных разбирательств дело НЗФ, в котором начали запутываться даже представители сторон, неожиданно начало проясняться. По мере прояснения дела позиции сторонников реприватизации стремительно слабеют. Картина, представшая взорам наблюдателей на заседании Верховного суда, чем-то напоминала булгаковские «чудеса с разоблачениями». С той лишь разницей, что разоблачались не чудеса, а реприватизационный миф об НЗФ, причем разоблачались самими творцами – представителями государства.

Реприватизационный миф складывался совместными стараниями экс-премьера Юлии Тимошенко, ее соратников и представителей группы «Приват». Он красной нитью прошел через все суды хозяйственной юрисдикции, которые то ли сами по себе, то ли по чьему-то настоятельному совету четко следовали этому мифу в своих решениях, не позволяя себе усомниться в его правдивости. А миф-то в общем простенький, всего из трех постулатов. Во-первых, НЗФ «был украден». Во-вторых, виноват нынешний собственник – консорциум Виктора Пинчука «Приднепровье». И в-третьих, предприятие нужно вернуть, причем для возврата хороши все средства, включая отряд омоновцев и закулисные переговоры государства с финансово-промышленными группами.

Почему этот миф так долго держался? Ответ, как выяснилось, достаточно прост. Дело само по себе достаточно сложное для восприятия. И это немудрено – корпоративное право, вопросы собственности и акционерного капитала - это вам не арифметика для третьего класса. Поэтому просто удивительно было смотреть на ту бешеную скорость, с который Киевский апелляционный хозсуд и Высший хозсуд принимали решения по такому сложному делу. Было странно наблюдать, как для изложения позиции сторон по туманным вопросам корпоративного права дается максимум десять минут и как за 15-20 минут суд успевает разобраться в сути проблемы. А теперь выяснилось – ничего удивительного. Ибо поверхностное рассмотрение дела всего лишь помогает поддерживать реприватизационный миф. Но при первом же более-менее глубоком рассмотрении дела исчезает абсолютно вся мифология, и реприватизационная баталия приобретает совсем другую окраску. Верховный Суд пошел именно по такому пути, решив рассматривать дело по сути и позволив себе в эту самую суть углубиться.

Результаты ждать себя не заставили. После непродолжительного диалога представители государства в лице Генеральной прокуратуре вынуждены были признать: собственник контрольного пакета НЗФ консорциум «Приднепровье» действующее законодательство в процессе приватизации НЗФ не нарушал. Факт сговора «Приднепровья» с представителями госорганов установлен не был, а вопрос цены среди претензий к собственнику вообще не обсуждался. Соответственно, государство к «Приднепровью», как к собственнику и покупателю контрольного пакета акций на самом деле претензий не имеет. Стало быть, «Приднепровье» - добросовестный приобретатель собственности, а если ошибки и нарушения в приватизации были – то их допустил Фонд госимущества. Самое смешное, что представители государства признали это честно и откровенно, а главное – самостоятельно. А самое интересное – это те последствия, которые несут свежие признания державных мужей.

Фактически, они в судебном заседании признали ПФК «Приднепровье» добросовестным приобретателем акций. А по украинскому законодательству добросовестный приобретатель не может быть лишен собственности. В самом же деле, нельзя наказывать покупателя за ошибки, допущенные продавцом. И за нарушения, совершенные продавцом покупатель тоже не должен нести ответственность. А стало быть, не только ОМОН приводить под стены завода, опираясь на решение мифического собрания акционеров, даже акции отчуждать в свою пользу государство не может.

Если отечественный закон в этом вопросе недостаточно авторитетен, есть европейские прецеденты. В частности, дело «Стретч против Соединенного Королевства», решение по которому Европейский суд по правам человека вынес 24 июня прошлого года. Это решение устанавливает, что признание незаконности действий или превышения полномочий органом государственной власти не отменяет правовых последствий этих решений в отношении прав собственности. Иными словами, если закон нарушило государство, на отношения собственности это никак не влияет.

Правда, представитель Фонда госимущества и сегодня придерживается той доктрины, что в случае ошибочных действий ФГИУ наказывать нужно не Фонд, а собственника. Однако, такой ход рассуждения естественным образом довел представителя ФГИУ до абсурдной и страшной для всего украинского бизнеса фразы: следуя такой доктрине, можно оспорить приватизацию абсолютно любого предприятия в стране. Да что предприятия – возьмем приватизированные квартиры. Если следовать логике представителя ФГИУ в суде, каждый гражданин может потерять жилье хоть сегодня, если какой-то чиновник госимущества при оформлении документов допустил ошибку или нарушил закон. Вот она, справедливость: нарушают одни, а наказание - другим. Будем надеяться, что этот принцип не будет возведен в ранг государственной политики, и реприватизация не грозит собственности украинских граждан – начиная с предприятий и заканчивая подвалами и квартирами.

Таким образом рушится последний камень, на котором пока держится реприватизационный миф НЗФ. Всего одно заседание суда – и на всей антиприватизационной стратегии государства не остается камня на камне! Государство уже сегодня должно понять, что в ходе реприватизации требовало оно как минимум не с тех и не то. А что же будет если Верховный Суд станет копать еще глубже, а государственные чиновники наконец-то разберутся в сути своих требований? Нас ждут новые разоблачения? Ведь интересно же знать, каким образом и прокуратура, и Кабмин, и ФГИУ по таким надуманным и искусственным основаниям затеяли реприватизацию НЗФ. Хотя, «оправданный» обвинителями покупатель, судя по всему, крови не жаждет. Он предлагает мировое соглашение. Без разборок. К этому предложению присоединяются и рабочие НЗФ, и лидеры профсоюзов горно-металлургического комплекса. Хотя после этих признаний мог бы вкатить правительственным органам иск «за беспокойство, материальный и моральный ущерб». Может, наконец-то и государство поймет, что в сложившейся ситуации мировое соглашение для него – лучший выход?

Спасибі за Вашу активність, Ваше питання буде розглянуто модераторами найближчим часом

6722