«Если житель Юго-Востока одет, как мирный протестующий с Майдана, вооружен, как мирный протестующий с Майдана и ведет себя, как мирный протестующий с Майдана, то это, несомненно, вооруженный террорист».

(Из Интернета)

Все мы с детства знаем, что «у нас» – разведчики, а «у них» – шпионы. «У нас» – революция, а «у них» – переворот. «У нас» – борьба с внутренними врагами, а «у них» – подавление инакомыслящих. Все это и многое подобное обобщил гениальный Карел Чапек одной фразой: «вражеские зенитки вероломно обстреляли наши самолеты, мирно бомбившие их города».

Однако, как быть, когда «у нас» и «у них» – это просто в разных местах «у нас»?

Нынешний официальный Киев не то, что решить, поставить этот вопрос перед собой не собирается. Новое политическое руководство просто игнорирует тот факт, что митингующие в южных и восточных регионах украинские граждане протестуют в рамках собственного контекста, мировоззрения и понимания своих интересов. Пришедшие к власти на волне протестов в центре и на западе политики отказываются задать себе простой вопрос: почему люди на юго-востоке выбрали именно такой образ действий?  

Да, образ действий можно осуждать (в рамках действующего законодательства), но отвергать иные контекст, мировоззрение и интересы – просто глупо.

Вместо того, что бы сделать выводы из ошибок режима Януковича, и выработать соответствующую линию поведения, новая власть объявляет несогласных с политикой Киева граждан Донецкой, Харьковской, Луганской областей сепаратистами и террористами. Навешивание подобных ярлыков вводит конфликт в порочную спираль: власть сама себя вынуждает действовать в рамках этих ярлыков, а несогласные граждане, соответственно, испытывают все больше отчуждение от власти и все больше радикализуются… Происходит эскалация конфликта, а пространство возможностей для мирного выхода из кризиса сокращается.

Давайте вспомним, как 18 февраля митингующие захватили областные администрации во Львове и Тернополе. В тот же день было захвачено здание СБУ в Ивано-Франковске. 19 февраля в том же Ивано-Франковске было захвачено областное управление милиции, благодаря чему нападавшие получили доступ к оружию. В их руках оказалось сто двадцать автоматов, двадцать пулемётов и пять миллионов патронов! Ночью 19 февраля во Львове несколько сотен людей ворвались в здание УСБУ, перед этим разгромив Галицкий райотдел милиции .

Как отреагировала на события прошлая власть? Объявила о подготовке к антитеррористической операции . В распространённом заявлении главы СБУ Александра Якименко говорилось: «Сегодня происходит сознательное, целенаправленное применение насилия путем поджогов, убийств, захвата заложников, устрашения населения с целью достижения преступных целей. Все это с использованием огнестрельного оружия. Это уже не проявления терроризма – это конкретные террористические акты! Радикальные и экстремистские группировки своими действиями несут реальную угрозу жизни миллионам украинским».

Со своей стороны, тогдашняя оппозиция упорно настаивала на мирном характере протеста даже тогда, когда очевидность участия в столкновениях с органами правопорядка вооружённых радикалов признавалась самими радикалами. Применение силы против «мирных протестующих» осуждал практически весь «цивилизованный мир». Кадры, на которых от «мирного» коктейля Молотова пылали милиционеры, не убедили «мировое сообщество» в том, что протесты носят несколько иной, чем мирный характер.

Вспоминается, как Юрий Луценко призывал киевлян брать биты и противостоять «Беркуту», Андрей Парубий и Юрий Мирошниченко – создавать отряды самообороны и параллельные органы власти, Анатолий Гриценко и Дмитрий Ярош – вооружаться и идти на «Майдан».  

Все это происходило на глазах у миллионов жителей юго-востока, имевших иную (но не диаметрально противоположную!) точку зрения, но смиренно молчавших в надежде на то, что власть, к которой они сохраняли ту или иную степень лояльности, в состоянии либо договориться, либо навести порядок. Надежды оказались тщетными, власть пала.  

Новая власть оказалась для Юго-Востока еще более чужой, нежели предыдущая власть – для Центра и Запада. Начиная от кадрового состава правительства, заканчивая риторикой бывших оппозиционных, а ныне – провластных «популистов» и «интеллектуалов».

Можно, конечно, искать «внешнюю руку», но никто извне не способен был бы сделать столько для того, чтобы киевская власть буквально за месяц стала не просто чужой, но и враждебной для миллионов граждан юго-востока.  

Эти люди решили защищать себя сами. В качестве защиты от Киева они выбрали принцип федеративного устройства государства, в качестве гаранта этого принципа – Россию. Собственно говоря, это, и только это сделало их в глазах киевской власти сепаратистами, террористами и предателями.

Ибо в остальном, в качестве примера для подражания, с поправками на местную специфику, протестующими юго-востока были выбраны ровно те же действия, что и у оппозиции времен ноября 2013 – февраля 2014.  

Сначала на мирных акциях были сформулированы некие общие требования, а после того, как эти требования не были услышаны, мирные протестующие перешли к акциям «прямого действия». Кстати, данный термин широко использовался партией «Свобода» во время беспорядков (хотя сам термин «прямое действие» рожден европейскими ультра-левыми).

Вот тут-то в полной мере и проявилась двойная мораль тех, кто ещё совсем недавно называл себя демократической оппозицией. Сначала митингующих называли пророссийскими активистами. Затем – сепаратистами. Сегодня прямо и без обиняков – террористами. Проблема заключается в том, что люди, принадлежащие к разным культурно-политическим средам, живут в разных реальностях, делают разные выводы об одних и тех же событиях. Поэтому одна и та же борьба за свои законные права каждой из сторон противостояния интерпретируется по-своему.

Действующая власть, как и их предшественники, видят в этой борьбе прямую угрозу собственному благополучию. Успех этой борьбы может свести на нет все «завоевания революции», заключающиеся в сохранении и преувеличении привилегий для отдельных кланов. Отсюда и такая скоропалительность принимаемых решений. Например, ужесточение наказания за сепаратизм, в частности, за действия, направленные на насильственное изменение конституционного строя и захват государственной власти, которые теперь будут караться лишением свободы до 15 лет с конфискацией имущества. Или дополнение УК статьёй, предусматривающей ответственность за препятствование деятельности Вооруженных сил страны и других военных формирований, что будет караться лишением свободы на срок от восьми до пятнадцати лет.

Эти репрессивные меры куда более крутые, нежели пресловутые «законы 16 января», вызвавшие очередной виток противостояния.

Или же введение режима антитеррористической операции, вместе с началом формирования корпуса специальных сил в структуре МВД для подавления очагов протеста.

За всей этой воинственной риторикой скрывается (как и у предыдущей власти) полное непонимание происходящих процессов. Война с сепаратистами и террористами может закончиться полномасштабным гражданским конфликтом, в котором проиграют все. Первой – нынешняя власть, по лекалам власти предыдущей.

Спасибі за Вашу активність, Ваше питання буде розглянуто модераторами найближчим часом

6370